Поиск сообщества

Этот материал - полная версия интервью, вышедшего в "Известиях". Развернутое потому, что давно ни с кем не разговаривал более полутора часов. Думаю, что получилось очень живенько и атмосферно. - Привет. Сколько у вас сейчас времени? - Привет. Половина первого после полудня. - То есть ты только проснулся? - Нет, я теперь работаю в офисе с 8 утра. - Ну вот пора рассказать про свою работу в офисе. - Офисом я называю свой дом, в котором веду все дела, связанные с баскетбольной школой. Школа моя пока не такая большая, но у нас полноценный тренерский состав, менеджер. Мы работаем с детьми в возрасте от трех до тринадцати лет, давая им углубленные тренировки по всем составляющим баскетбола. У нас есть, как начинающий уровень, так и уже работающие в командах 8-, 9-, 10-летние дети. По воскресеньям проходят игры, обычно 1, но бывает, что и 2. Один раз в месяц мы выезжаем на турнир. Место турнира определяется организаторами. Суть турнира проста: в субботу играются три матча, по их результатам или проходишь в плей-офф на игры в воскресенье, или едешь домой. Кроме этого мы готовим и тренеров для школ, которые работают на «продленке». В том случае, если школа и дети заинтересованы в получении дополнительных знаний по баскетболу, то мы направляем в школу одного или двух. Надо понимать, что это не дополнительный урок физкультуры в плохом значении, когда некий тренер бросает мяч 20-ти детям, а те делают то, что хотят. Фото: твиттер Ярослава Королева. У нас каждый тренер работает максимум с 10-ью детьми в течение 1 часа, но это время очень интенсивно насыщенно и максимально продуктивно. 15-20 минут – ведение, 15-20 – передачи, затем – броски. Если позволяет место в школе, то дети могут и поиграть, но тут важно учитывать важнейший момент: это продленка, а уровень подготовки у учеников очень невысокий. - Если рассматривать любое обучение, как некий социальный или профессиональный лифт, то на каком «этаже» находится твоя школа? - А сколько у этого здания этажей? Давай начнем с самого низа и рассмотрим только Америку. Этаж 1. Парки и улицы. Там тренеры являются волонтерами. Родители сами приводят своих детей на тренировку 1 раз в неделю, а по воскресеньям всех пришедших делят на две группы, и они играют между собой. Этаж 2. Из этих же детей отбирают лучших игроков, которым назначают дополнительную тренировку. Видимо, тут тренеров нельзя уже назвать волонтерами, так как эти допзанятия могут быть оплачены. Иногда этими тренерами становятся родители, которые когда-то сами играли. Этаж 3. Скорее всего, это моя школа. Дети целенаправленно ходят два раза в неделю: одна тренировка идет на технику, вторая – на тактику. Дети играют в форме, которую приобретают родители. Следующий мой шаг – отбор детей среди тех, кто уже 2 года ходит ко мне, в группу, с которой мы будем разбирать видео. За час до тренировки мы будем собраться и отсматривать наши игры, оценить те или иные ситуации, учиться анализировать соперника. Этаж 4. Думаю, что это уже high school. Этаж 5. Это колледж. Этаж 6. Профи, НБА – в оптимальном случае. - Поправь меня, если я ошибаюсь. Твой уровень игроков соответствует middle school в системе американского образования. - Да, ты прав, именно так и есть. Это уже тот уровень, когда у игроков должны быть 4 полноценные тренировки в неделю, когда у родителей уже не остается времени на то, чтобы детей возить на дополнительные занятия в другой команде. - Правильно ли я понимаю, что работа в своей же школе занимает твое время 7 дней в неделю? - Нет, у нас достаточно грамотно построена работа. Я успеваю проводить индивидуальные занятия тогда, когда я в Лос-Анджелесе. Обращу внимание, что индивидуальные тренировки в основном проводятся с игроками из high school, так как их больше интересует индивидуальное развитие. В САШ очень распространена практика работы с индивидуальным тренером, когда игроки стараются «избавиться» от своих слабых мест. - Что значит «когда ты в Лос-Анджелесе»? Где ты еще бываешь в течение года? - Мы с семьей много путешествуем. Наши дети в следующем году пойдут в первый класс, и мы хотим, чтобы они учились в Москве. Решили с женой, что будем воспитывать детей в русской культурной традиции. - Чем вы занимаетесь в Москве? - Наши дети занимаются и плаванием, и гимнастикой, и математикой. Им почему-то очень нравится «математическое» развитие. И в баскетбол играют. Английский и испанский они учат. Нашим двойняшкам по 6 лет, но их расписание расписано на каждый день. У меня работа – школа, у жены «работа» - развитие детей. - Сколько сейчас детей занимается в твоей школе? - За неделю у нас проходит где-то 100 человек. Кто-то записан на 1 раз, кто-то на 2 раза в неделю, а кто-то и на 3. - Чтобы было определенное сравнение. Сколько таких школ, как у тебя, в Лос-Анджелесе? - Много. Очень много. - 100? 200? 300? 400? - Нууууу, давай скажем 100. Но тут надо еще один момент понимать. Когда мы говорим «Москва», то четко понимаем границы. Здесь же мы можем воспринимать Лос-Анджелес как мегаполис со всеми районами и пригородами, а может просто как район в центре, отдельный даунтаун. Есть четкие границы у штата, а у города их нет. Это как Московская область, что туда входит, как считать? - Хорошо, давай рассматривать Большой Лос-Анджелес. Ты считаешь, что таких школ, как у тебя, где-то 100? - Да, вполне. Фото: amazon.com - Школ численностью в 200-300 детей ты можешь описать примерным числом? - Наверное уже в 50 штук оценю количество. - И какие тогда самые большие школы? - Этот вопрос для меня пока сложный. Тут надо понимать, что такие школы часто меняют названия, часто объединяются. Для меня тут важен другой момент: я со своей школой пока не выходил на уровень соревнований в штате Калифорния. Мы пока ограничены своим определенным пространством. - Если опять же ретранслировать на Москву, то можно ли сказать, что вы играете только в Крылатском? - Лучше так: мы играем в Крылатском, Соколе, Марьино. Грубо говоря, играем в САО. - Насколько выгодно ведение такой школы с экономической точки зрения? - Безусловно, выгодно, но мы не стоим на месте и на хотим останавливаться. - То есть тебя все устраивает? - Конечно, всегда хочется больше, но надо не забывать, что моему бизнесу, моей школе всего 2 года. Начинали мы с самого нуля. Хотя надо поправиться. Я до этого приезжал в разные школы, поддерживал разные программы. Плюс к этому мое прошлое в НБА все-таки притягивает людей, родители детей более благосклонно к этому относятся. Поэтому лучше сказать, что начинали не со всеми с нуля. Если мы будем развиваться в таком же темпе, то через год я на этот вопрос отвечу: «Да, все устраивает». - Если забежать вперед, то не нет ли желание в России, в Москве, в Саратове открыть филиал своей школы? - Конечно есть, но это сделать намного-намного сложнее. Самая большая проблема – отсутствие интереса со стороны родителей. Детям по большому счету все равно, куда их привести. Им интересно все. Родители должны видеть цель. Мы с женой, например, когда отдали детей на математику, то четко понимаем причины данного решения. То же самое и с языком. Как можно понять в России, что баскетбол поможет ребенку в будущем, когда ему только 6-7 лет? В Америке ситуация предельно проста и ясна. Баскетбол открывает безумное количество дверей в high school, в колледжах, в университетах. Родители вкладываются в детей сейчас, чтобы потом это дало свои плоды. Например, это может помочь ребенка бесплатно обучаться в USC (University of South Carolina), где год обучения стоит 80000 долларов. В этом одна из основных целей родителей. Спрос, как ты понимаешь, есть, и он очень большой. - Если говорить современным языком, то можно ли сказать, что, отдавая ребенка в «баскетбол», формируется своего рода стартап. Выстрелит он или нет – неясно, но если выстрелит, то «прибыль» будет колоссальной. - Я бы сказал иначе. Этот «стартап» выстрелит в любом случае. Смотри. Некоторые родители, понимая, что их дети недостаточно развиты физически, просто отдают их на баскетбол. Тут дети получают квалифицированную помощь и четко распределенные нагрузки для гармоничного развития тела. Дальше. High school тут – пруд пруди. Даже если ребенка пригласят в хороший high school, то это будет выгодно для семейного бюджета. А high school всегда заинтересованы в классных баскетболистах. Дальше – такая же ситуация с колледжами. Давай считать. 360 высококлассных университетов. Допустим, что в каждый надо по 10 игроков. Уже имеем 3600 классных баскетболистов. Можешь себе представить такое количество баскетболистов в возрасте 17-18 лет? В России сколько игроков в таком возрасте? - У нас на всю страну всего столько игроков нет! - Ну вот видишь! А количество high school значительно больше. Оттуда всего по 2-3 человека попадают в университетские команды. Значит, как минимум, в команды high school они попадут при правильном развитии, при четко выстроенной вертикали движения. - Очень красиво это все на словах! Дальше как все обстоит? - Скажу тебе так, что для 70-ти процентов родителей попадание их ребенка в колледж – высшее достижение! Это очень престижно и очень «полезно» для бюджета семьи. НБА – это просто запредельная мечта. Это вершина всех вершин. Продолжаем считать. Из 3600, которые мы ну очень грубо насчитали, только 60 попадает в НБА каждый год (количество игроков, которые могут попасть в НБА через два круга драфта). А есть еще и иностранцы, которых тоже очень много. Вероятность попадания в НБА при всех равных – никак не более 1 процента. - Грустно как-то стало на душе… Давай лучше к более приземленным моментам. Ты и твоя супруга чем еще занимаются в скучнейшем Лос-Анджелесе? - Ха (смеется), именно в скучнейшем Лос-Анджелесе. Мы очень любим кататься вдоль океана. Дети уже научились кататься на двухколесных велосипедах. У нас тут есть друзья, которые в основном появились через эту школу. Мы часто бываем на больших семейных праздниках, барбекю и прочее. А так, конечно, в Москве больше развлечений. В свои выходные дни мы стараемся выезжать к океану. Фото: nba.com - Грубо спрошу: скучно ли в Америке? - Мне, естественно, нет, но разве что немножко. Понятное дело, что у жены и детей друзей больше в Москве, но вместе мы найдем что делать. - Когда Тимофей Мозгов играл в Лос-Анджелесе, вы общались? - Мы виделись пару раз, но не общались. - Как считаешь, почему ему не удается выйти на тот уровень игры, который он показывал в «Денвере» или в «Нью-Йорке»? - Честно скажу, что не слежу. - Ты не следишь за НБА? - По возможности стараюсь, но не могу сказать, что такие возможности часты. И не хочу говорить то, в чем я не уверен? Где он сейчас? В Новом Орлеане? - Нет, в "Орландо". - Ну вот видишь! - Ну про Шведа-то ты сказать можешь? Не рано ли он вернулся в Европу? - Не думаю, что рано. Он показывает отличные результаты, он стал MVP Евролиги. Я не помню российского игрока, кто показывал бы подобные результаты. Это отличное доказательство того, что вернулся он не зря. Вернется он или нет? Ему решать только ему. Я знаю, что он любит Америку, ему тут комфортно, но решать только ему. Напомню всем еще раз, что НБА и Европа – это абсолютно различные стили, и они продолжают отдаляться друг от друга. Поэтому тут все очень индивидуально. - А в чем еще большее расхождение ты видишь? - НБА становится еще большим шоу. Все становится максимально индивидуальным. Все решать стали игроки. Игроки делают настроение, игроки делают громкие заявления, они играют в свое удовольствие и делают только то, что они хотят. В Европе же интересы команды ставятся выше. У команды есть цели, есть задачи, во главе команды стоит тренеры, который руководит командой. В это и вся разница. Здесь все подстраиваются и крутятся вокруг игроков. - Ты сколько угодно можешь говорить о командных взаимодействиях, о командной защите, но ты ничего не поделаешь, если Клей Томпсон забросит первые 10 бросков игры (надо бы вспомнить, что это за матч такой был). - Так игроки не концентрируются на защите, я тебе так скажу. Все смотрят только на нападение. Если посмотреть на счет матчей, то почти во всех обе команды выходят за 100 очков. В трехсекундную зону уже никто не хочет заходить, все стоят и играют на дуге. И это, надо обязательно отметить, очень пагубное влияет на детский и юношеский баскетбол, в котором я варюсь. Я много раз играл против команд, где разыгрывающий просто приводит мяч в нападении и пуляет трехочковый «в лоб». Так при этом тренер ему не говорит, что это был плохой бросок, что это не оптимальное развитие событий для команды. Тренер успокаивает игрока и говорит, что он ногами не доработал, что руку не дотянул и прочее. Остальные 4 игрока зачем тогда нужны? Дети посмотрели вчера НБА, посмотрели, как играет Джеймс Харден, и решили, что они тоже так будут играть. - Ну а где «берется» тогда защита? - А командной защиты нет. Есть индивидуальная. Команды ищут себе защитников, которые будут выполнять свои задачи. Например, Клея Томпсона у нас закроет Патрик Беверли, а вот этого у нас закроет Харрис. Фото: nba.com - В запас возьмем Тони Аллена, а остальные все пойдут в нападение. Так получается? - Видимо, что так. - С кем-то из российских игроков прошлого или нынешнего общаешься? - С Сергеем Быковым общаюсь по телефону. С Машей Вадеевой подружились, когда она за «Спаркс» выступала. Очень сдружились с ее братом. - Как оцениваешь будущее Маши в WNBA? - Очень хорошо! С ее данными, с ее дисциплиной к себе и к тренировкам, с ее ответственностью у нее отличные шансы. Нельзя забывать, что она пришла из европейского баскетбола, где другие «правила игры». Маше надо привыкнуть к американскому стилю. Если ты забросил мяч в кольцо, то никто не может тебе ничего сказать, даже если ты бросал из центрального круга. Вообще, если бы меня просили в одном эпизоде показать весь американский баскетбол, то я бы без сомнений указал на видео, где ЛаМело Болл бросает с центра поля, предварительно указав, что будет именно это делать. Это прям эссенция американского баскетбола, своего рода summary. На данный момент. Ей надо понимать эту разницу, но у нее отличный бросок, она прекрасно двигается, баскетбольные габариты. У нее все хорошо! - Скажи, пожалуйста, а ты хорошо узнаваемая персона в Лос-Анджелесе? - Нет, конечно! Фото: nba.com - Ну насколько тебя знают? - Да ну брось ты! Ты вообще понимаешь, что такое Лос-Анджелес? Тут две команды НБА, почти две команды НФЛ, команда НХЛ, бейсбол, голливудские звезды мирового масштаба. Какой well-known Korolev? О чем ты говоришь? - Ну где-то тебя знают? - Я работаю с молодежным проектом «Клипперс», меня часто приглашают в различные парки на турниры или показательные матчи. Все-таки мое прошлое в НБА не прошло зря. Я часто выступаю в качестве спикера, делюсь своим опытом, даю мастер-классы детям. Конечно, у меня есть некий статус, но я никогда не был гордым. Тут безумное количество известных людей, чтобы я себя причислял к ним. - Кстати, как ты оцениваешь ситуацию в «Клипперс»? - Мне она очень нравится. Много молодых игроков, которые четко понимают свои роли. Коллектив создавался долго и кропотливо. «Клипперс» - одни из немногих в НБА, кто мне нравится. Можно сказать, что их стиль игры очень приближен к европейскому. Раз, два, три иностранца я уже могу назвать. Плюс Патрик Беверли у нас играл, пусть он будет четвертым. То есть 4 игрока, которые так или иначе играют по-европейски: делятся мячом, ищут более удобную позицию, помогают партнерам. Полная противоположность – «Лейкерс». Решение приобрести ЛеБрона мне совсем не понравилось. Фото: www.comc.com - Объясни свое мнение. - На протяжении последних двух лет команда набирала молодых игроков, чтобы развивать их в том русле, которое видел главный тренер. Ингрэм, Кузма, Болл, Харт… Пришел ЛеБрон, который теперь всеми командуют и говорит, кому и что делать. Посмотри на тот отрезок, когда команда играла без ЛеБрона, получившего травму. Они принимали решение сами, они думали сами. Мне этот отрезок очень нравился. Опять ЛеБрон вернулся, опять они вдвоем с Рондо фишечки передвигают. - Роль Люка Уолтона, как главного тренера, значительно нивелировалась? - Получается, что так. - Мэджик Джонсон тоже не может справиться с ЛеБроном. - Он принимает определенные решения, но ЛеБрон – слишком крупная фигура, очень крупная. Если Джеймс появляется в какой-либо организации, то это неспроста, и надо ждать каких-то событий. Можно сказать, что ЛеБрон принимает решения на уровне Мэджика. Я очень уважаю ЛеБрона, года 2-3 назад он мне нравился меньше. Сейчас он стоит на одном уровне с Майклом Джорданом и Коби Брайантом. Но если говорить о стиле игры, то ЛеБрон никак не подходит «Лейкерс». Слишком много игроков собирались в одно целое, чтобы «лечь» под Джеймса. Или он не подходит команде, или команда не подходит ему. - Виделся ли ты с Коби Брайантом после окончания его карьеры или он такой же недоступный, как и ЛеБрон? - Нет, не общался, но у нас должен быть турнир в феврале в его новом спортивном комплексе. Может быть, и он придет. - Чтобы понимать уровень «доступности» звезд, скажи, можно ли хоть как-то «выйти» на ЛеБрона? - Ну это относится не только к нему. Надо понимать, что такая ситуация имеет отношение ко всем игрокам НБА. Внимание к ним в последнее время еще больше увеличилось, если можно больше. Чтобы поговорить с ЛеБроном, надо или быть из его команды, или из его тусовки. Даже если ты на улице его встретишь и начнешь говорить с ним, то это будет разговор ни о чем. Он никогда не скажет своего мнения. - Вопрос, который тебе наверняка раз 1000 задавали. Как бы ты оценил свою карьеру в НБА? Чего не хватило, что пошло не так? - Во-первых, скажу, что не считаю драфт 2005 года слабым. Все-таки топовые игроки у нас заиграли: Эндрю Богут, Дерон Уильямс, Крис Пол. Да и многие другие добились отличных результатов. Что касается моей карьеры… Слушай, это все настолько сложно, что невозможно описать в двух-трех предложениях. Неизвестно, что было бы, если я остался в Москве. Неизвестно, что было бы, если бы меня задрафтовал «Бостон». Не хочу использовать следующие два аргументы в качестве отговоров, но все же. Во-первых, у меня были определенные проблемы с ахиллами, которые длились достаточно длительное время. Они не позволяли мне полностью раскрыть свои физические возможности. Все-таки мне на тот момент было всего 18 лет. Во-вторых, НБА был просто космосом. Фактически я до НБА не играл во взрослом, мужском баскетболе. Я не играл год, как Лука Дончич, среди мужчин, проводя на паркете по 15-20 минут. Я был задрафтован не перспективу. Когда я попал в себя, то я попал в непостижимый космос. Мне надо было бороться на своей позиции с игроками, которые в возрасте, в весе, в скорости значительно превосходили меня. Мне нужно было полностью перестроиться. От меня, видимо, ждали быстрой адаптации к американскому стилю баскетбола… Очень сложно говорить про это, так как количество причин – очень большое. Хочу сказать одно. На исходе двух лет, а у меня был двухгодовой контракт новичка, меня вызвали к руководству «Клипперс» и сказали, что хотят продлить мой контракт еще на три года. Что им нравится моя игра, сложности моей адаптации понятны, мое желание расти приветствуется. Поэтому и предлагался трехлетний контракт на других условиях. Естественно, что, я не думая, согласился. Но тут случилось самое плохое. Буквально в следующем месяце травмы получили наши «большие»: сначала Ливингстон, а затем и Элтон Брэнд. Причем, Элтон порвал ахилл, занимаясь в зале с тренером. Руководство клуба было вынуждено приобрести двух основных игроков, а этих двух «выбросить» нельзя было из-за контрактов. Поэтому я и стал тем игроком, от которого было принято решение отказаться. - Сразу после НБА ты приехал в московское «Динамо». Как ты оцениваешь этот период своей карьеры? - Можно сказать, что это упущенное время. - Почему так? - Я считаю, что на тот момент я готов был больше участвовать в игровом процессе. Своей игрой я это и доказывал. Но у «Динамо» был очень сильный состав и амбициозные тренеры: сначала Блатт, затем Пешич. Мне кажется, что это было именно то время, когда я должен был больше играть. Будь я в другом коллективе, возможно, что я бы больше играл. Фото: nevasport.ru - Можно ли сказать, что Дэвид Блатт не доверял тебе? - Да, можно так сказать. - Общаешься ли с Владимировым Родионовым? Считаешь ли, что именно он сыграл важную роль в становлении тебя, как игрока? - Да, я очень благодарен Родионову за то, что увидел во мне «будущее». И не просто одного меня о «увидел». Он практически принял всю нашу семью и всячески помогал нам. Грубо говоря, Родионов «показал» меня большим клубам – ЦСКА и «Динамо». Я очень уважаю все, что он делает. - Как ты считаешь, как Родионову удается находить и раскрывать таланты? - Наверное, многие хотели бы раскрыть этот секрет. Я думаю, что это просто невероятное чутье. - А в то время, что был в «Клипперс», не было предложений вернуться от «Динамо» или от ЦСКА? - Нет. - Следишь ли за сборной России? - Да. - Как оцениваешь ее игру в настоящее время? - Ну они работают с теми, кто есть. - Так легко говорить! - Я не хочу об этом говорить. Давай я лучше расскажу о том, как, мне кажется, должны развиваться наши ведущие клубы. - Так рассказывай. - Идея эта не новая, но все же очень актуальная. Количество российских игроков в российских топ-клубах должно быть больше, чтобы они могли себя реализовывать. Мой самый яркий пример – футбольный клуб «Атлетик» из Бильбао. Напомню, что в составе этой команды имеют право играть только игроки, родившиеся на территории Страны Басков. Если ты родился в Мадриде, то, пожалуйста, играй в «Реале» или в «Атлетико». Если бы я родился на севере Испании, то я бы болел именно за «Атлетик», за свой город, за своих друзей. А когда написано «Центральный спортивный…», а на деле… - Хороший пример, а теперь расширим условия задачи. В «Атлетик» играют 25 человек, а в Бильбао есть 50 баскетболистов. Где играть оставшимся 25-ти? - Значит, они не прошли в состав команды. - Тогда они поедут в Мадрид играть. - Ну пусть едут. - А в Мадриде уже есть 500 игроков. Где мне играть? Ехать за границу? - Тогда надо делать дополнительную команду. - В Москве, допустим, 2 приличные команды, а российских игроков соответствующего уровня всего 10. Где взять остальных? - Это так кажется, что в России нет игроков, а они есть, их надо развивать. Я ни в коем случае не против иностранных игроков, но давай вспомним прошлое недалекое. ЦСКА играл в 90-ых с двумя иностранцами, и команда была очень сильная. «Динамо» также играло без иностранцев и показывало отличные результаты. Затем людям захотелось чего-то больше, и начали появляться легионеры. Это, кстати, еще одна причина, по которой родители не отдают детей в баскетбол. Тогда надо создавать больше команд именно в России. Посмотри на ту же Испанию. В первой Лиге там играет 18 команд. Во второй – 14 или 15. На всю 40-миллионную Испанию есть игроков на 18 команд, а у нас, оказывается, нет. Сколько у нас команд в первой Суперлиге? А в Единой лиге ВТБ? 12 команд, включая эстонскую и польскую. Немного странно, не кажется ли? - Насколько и как тебе сейчас помогает образование, которое ты получил на филологическом факультете Российского университета дружбы народов? - Никогда бы не подумал, что именно образование будет мне столь необходимым в моей послеигровой карьере. Сейчас я работаю не просто с детьми, а с родителями, с организациями, иногда с государственными учреждениями. Меня часто приглашают в качестве спикера для детей, просят поделиться опытом, рассказать, как можно избежать ошибок в будущем. В США люди разных культур, разных стран. Именно разностороннее образование, полученное в РУДН, помогает мне налаживать все коммуникации и собирать воедино все составные части моего бизнеса.