Поиск сообщества

Легендарный форвард отечественного баскетбола. Бессменный лидер сборной России и ЦСКА в 90-х/2000-х . Чемпион СНГ и двенадцатикратный Чемпион России, победитель Евролиги, двукратный обладатель Кубка России, серебряный и бронзовый призер Чемпионатов Европы, а так же двукратный серебряный призер Чемпионатов мира. - Сергей Юрьевич, любовь к баскетболу – заслуга отца? - С детства любил спортивные игры. Хоккей зимой, футбол летом. Мама пыталась привить любовь к волейболу, а во втором классе отец привел на тренировку по баскетболу к ребятам, которые были старше на два года. Заинтересовало то, что проводилось много игровых упражнений. Некоторое время совмещал баскетбол с другими секциями. Но в итоге победил сильнейший. - Откуда пошло прозвище “Пан”, вспомните? - Это еще отца так звали, когда он играл. Я сначала был “Паненок”. А Душан Ивкович мою супругу называл “Пановка”. - За вашими плечами более 100 игр за сборную России, при этом вы ни разу не выступали за юношеские сборные, объясняя это тем, что как игрок сложились позже сверстников. Упорный труд или поздно раскрывшийся талант? На самом деле – позднее формирование организма. Я не отличался, может быть, такой физической силой и поэтому в младших сборных не играл. Там все-таки требуются ребята, которые дают результаты и сформировались немного раньше. Те, кто были сильнее физически, быстрее - они и получили преимущество при формировании составов молодежных, юношеских сборных. При этом я упорно тренировался. То же самое и сейчас происходит во многих спортивных школах, когда какие-то акселераты-переростки играют больше, чем те ребята, которые вероятнее заиграют в будущем. Это проблема не только нашего вида спорта. Тренеры зациклены на результат. - 12 титулов чемпиона России! Какой из них стал самым памятным? - Титулы важны все. Но, пожалуй, отмечу самый первый и он же самый сложный - когда мы приходили в ЦСКА. Были тяжелые игры с “Автодором” в 98-ом, по-моему. Финал получился интересным, в заключительном матче мы выиграли в Саратове. Ну и два чемпионства с “Урал-Грейтом”, конечно. Они стоят особняком. Все-таки победить ЦСКА – дорого стоит, потому что это достижение пока точно ни кто не может побить. Ради такого стоило пройти всю ту историю. - В “Спартак” вас приглашал сам Кондрашин! Расскажите о вашем знакомстве. - Я 2 года провел в спортивном интернате в Ленинграде, потом 2 года отыграл в Череповце за мужскую команду и в 90-ом году был вариант переходить куда-то уже на другой уровень, более высокий. Поступали приглашения от команд, в том числе, не из России. Но как-то Владимир Петрович сам позвонил моей маме. Поздравил с 8 марта и сказал, что хочет меня видеть в “Спартаке”. Это сняло все вопросы, никаких других предложений больше не рассматривалось, так как я знал, что это за человек, и, в первую очередь, вопрос касаться будет баскетбола, а не каких-то других побочных историй. Согласился, конечно, моментально. Сразу купил билет, приехал и 3 года провел в “Спартаке”. - Смотрели “Движение вверх”? Что можете сказать о фильме? - Четыре раза смотрел в кино! Конечно, художественный вымысел присутствует в таких фильмах, без него ни куда. Но это была интересная история, для меня в первую очередь. Потому что знаю всех этих ребят. Жалко, что фамилия тренера изменена. Об этом даже разговаривал потом с семьей Владимира Петровича, когда приезжали играть в Санкт-Петербург. Наверное, они тоже понимают, что погорячились с этими принципами своими дурацкими, скажем так. Но, не смотря на то что, очередность событий и некоторые даты изменены, создатели попытались вместить в полтора часа всю историю, которая была и в советском баскетболе, и уже после отделения прибалтийских республик. Национализм, который впаяли Паулаускасу, конечно, не имел место именно в этом человеке, тем не менее, таким образом, показали - какого было желание играть за свою страну и за свою команду. Интересно. Дай Бог, чтобы таких фильмов было больше. - После успешного чемпионата Европы в 93-ем (прим. - серебро) вы приняли предложение от турецкого “Илдыримспора” – экзотика для нас по тем временам. Что подтолкнуло к переходу? - В 93-ем году был полный развал хозяйства и спорта. Тяжело уже было играть в нашей стране. Уехали практически все, кто мог выступать на высоком уровне. В целом, хороший опыт. Материально - это была совсем другая ступень по сравнению с возможностями того же Спартака, плюс хорошие знакомства. Рад, что поиграл там. Ну и, наверное, хорошо, что поиграл мало, потому что играть дома и заграницей – это две большие разницы. - Как-то в интервью вы говорили: “Я слишком хорошо знаю, что такое хлеб легионера”. Можете пояснить? - Я имел в виду, что в любом клубе, если он играет хорошо, отмечают своих игроков, а если команда проигрывает, виноваты легионеры. Вот такой подход в Турции. Как-то у нас была игра с двумя овертаймами, нагрузки колоссальные, еще и температура поднялась. На следующий день просто не мог ходить, обезвоживание организма было. Мне сказали: “Ну ты что, одну игру сыграл, думаешь, простят тебе? Нужно так каждую играть”. А организм реально был истощен. Поэтому легионерский опыт был труден, но, тем не менее, где-то и приятен. - Верили, что у Еремина в ЦСКА все сложится? Он же собрал, по сути, новую команду… - Он собирал новую команду, да. Дело в том, что основной мотивацией для перехода в ЦСКА, конечно, была возможность играть в еврокубках (тогда был Кубок европейских чемпионов) и мы все – молодые, амбициозные ребята приехали играть за этот трофей. Это было интересно. Думаю, мы достойно представляли страну и команду на международной арене. - Сейчас успешным выступлением армейцев в Евролиге никого не удивишь, но в основном это достигается за счет легионеров. В 90-ые же ЦСКА “шумел” в Европе с Пановым, Куделиным, Карасевым и другими. Когда теперь наша “русская” команда способна будет обыгрывать Реал, Барселону или Олимпиакос? - Когда мы играли за ЦСКА русской пятеркой, в иностранных командах действовало правило – только два легионера могли выступать в местных клубах, в том числе: итальянских, испанских и французских. Сейчас же игроков много, в принципе, они могут взять любого в свою команду. Поэтому на сегодня играть российскими или своими доморощенными ребятами очень тяжело. Только “Нижний” это пытается делать. Работать надо, терпеть, если есть желание играть русскими игроками. Но пока это практически нереально, потому что у всех клубов возможности практически неограниченны по выбору игроков. - Говорят, вы летали в экономах и по несколько месяцев могли не получать зарплату. Это способствовало “спортивному голоду” или наоборот? - Художник должен быть голодным, в том числе и спортсмены. У нас были возможности, мы не голодали, конечно. Но получить зарплату, хорошо сыграть и подписать следующий, более выгодный контракт, может быть в другой стране – это мотивировало дополнительно. Правда, не способствовало профессионализму в отношениях и в жизни. Ребята, конечно, с горя иногда нарушали режим (смеется) - Не могу не спросить про отравление в Афинах. Может быть, прольете свет на ту историю? Возможно, есть какие-то догадки? - Догадки есть, но озвучивать их бессмысленно – доказательств нет, это все будет голословно. - Помните свое состояние? По словам специалистов, при таком отправлении галоперидолом мог случиться спазм сердечной мышцы, если бы не своевременная госпитализация… - Ситуация была тяжелая, критическая. Госпитализировали нас греческие врачи, и ни кто не знал, что с нами происходит, мы были для них уникальными пациентами. Благо, когда я приехал в больницу, нашелся человек в нашей делегации, который знал что колоть, какой антидот. Волевое было решение. Этим он спас нам жизнь. Поэтому, с одной стороны, можно сколько угодно обсуждать произошедшее в Афинах, а с другой, можно поблагодарить тех людей, которые нас спасли. История для следующего фильма про баскетбол. - Переход из ЦСКА в “Урал-Грейт” – в первую очередь, недопонимание армейского руководства или амбиции пермского клуба? - Там была ломка такая организма армейского. Пришли новые руководители, которые считали, что спортсмены - это рабы. Мол, платят нам деньги и мы должны исполнять поручения. Но это не совсем так. Я хотел уйти в “Урал-Грейт” и мы не могли договориться. Приехал играть за ЦСКА - меня не пускают на арену, потому что хотели поиздеваться. Я просто стоял на морозе. Мимо проходил “Панатинаикос” с Обрадовичем. Спрашивает: “Что стоишь?”. Отвечаю: “Меня не пускают играть”. Он очень сильно удивился. Вот такие истории были. Поэтому, по большому счету, и разошлись все спортсмены, для которых ЦСКА был родным домом, любимым клубом и больше, чем название команды. Но, скажу, что по прошествии времени, переход оказался ключевым и хорошо, что так все сложилось. Мы смогли вернуться в ЦСКА и сделать его профессиональным, успешным. Таким, каким и должен быть этот клуб. - С каким чувством выходили на матчи против армейцев? - Эмоции захлестывали. Мы их обыграли много раз в первом сезоне. Было осознание того, что мы собираемся сделать что-то невероятное – побороть ЦСКА ни кто не мог и вот, в сезоне 2000/01 нам удалось сделать первый шаг. Испытывали ощущение причастности к настоящей истории российского баскетбола. 20 лет прошло, ни кто повторить не может. Но уже близки к этому. - Читали книгу “Комета “Урал-Грейт” Александра Федотова? Какое произвела впечатление? - О книге знаю, но пока не читал. В любом случае, хорошо, что она вышла - молодое поколение должно это все знать. Правда, ощущения от книжки и от жизни, могут сильно отличаться. - При вас в 90-ые сборная находилась на ведущих ролях в мировом баскетболе. Завоевала много медалей, но ни одной золотой. Осадок остался? - Безусловно, осадок есть. Хотелось послушать гимн на пьедестале, и мы были близки к этому. Особенно в 98-ом году, когда проиграли в финале Чемпионата мира. Осталась неудовлетворенность, скажет так, от карьеры. Жалею, что закончил в 2006-ом после такого триумфа ЦСКА в Евролиге. Может быть, смог бы попасть в 2007-ом году на Чемпионат Европы, но как сложилось, так сложилось. Желаю, чтобы молодое поколение добилось большего. - Хотелось бы сравнить финалы Чемпионатов мира в 94-ом и 98-ом. Что далось тяжелее, разгром от США или “-2” от Югославов? - Тяжелее, конечно, поражение 98-ого года. Всю игру вели и могли победить, но не хватило, может быть, доли профессионализма, которые потеряли где-то по дороге на финальный матч. А в 94-ом, попав, в Торонто, мы свой финал сыграли еще в полуфинале, победив хорватов. На игру с Дрим Тим приехали уже как на праздник. Показательным моментом является то, что Сергей Александрович Белов не поставил меня играть в той игре. Уже через несколько лет, когда был в “Урал-Грейте”, спросил: “Сергей Александрович, как же так, почему меня не поставил?”. А он: “Как не поставил?”. Казалось, что уже всем все равно. То есть, представляешь, тренер, который забыл игрока в финальном матче! Настроение было так себе. Мы тогда не рассчитывали на победу, “-40” там было за счастье. - Проводя параллель между прошлым и нынешним поколением наших игроков, все ветераны как один говорят, что никакого спада нет. Это профессиональная этика? Ведь сборная уже давно ничего не выигрывала, а среди русских баскетболистов лишь единицы выходят в старте ведущих клубов… - Безусловно, спад есть. Если говорить именно о результатах сборной. Потому что сейчас выросла конкуренция. Если у нас в 90-ые годы было максимум 2 легионера и то, среди них приезжали какие-то смешные люди. То сейчас конкуренция куда серьезнее - иностранцев приезжает много, играют они хорошо. Конечно, игровое время у россиян пропадает. Им не хватает опыта, но не сказать, что отсутствует желание. У нас есть люди, которые сейчас имеют неоспоримый авторитет, но, к сожалению, это по большей части ветераны: Курбанов, Воронцевич. Работать надо, терпеть, стараться. Всем вместе дружно объединяться вокруг, в первую очередь, сборной команды. Поддерживать российских игроков, может быть, разговаривать с тренерами. Так же необходимо создавать больше рабочих мест для клубов, чтобы россияне могли играть на самом высоком уровне. Сейчас у нас 8 команд – это несерьезно. Раньше Высшей Лиге играло в лучшие времена около 32! Были дивизионы Запад и Восток, в которых выступали клубы из Сибири и Дальнего Востока. Вот этот момент, конечно, надо вернуть. Были игроки, были команды, и все было хорошо. - Способен ли Лукич стать для нашей сборной новым Блаттом? - Возможности есть у всех, будем желать удачи и успехов сборной. Работает он хорошо, профессионально, но здесь большое стечение обстоятельств должно сложиться. Еще раз повторюсь, надо сплотиться вокруг команды, чтобы все помогали и надеялись на результат, тогда от сборной уже будет зависеть и популярность самого вида спорта, и интерес к нашей любимой игре - лучшей игре с мячом в нашей стране. - Как отнеслись к решению Шведа не выступать за сборную? - Положительно. - Если говорить о завершении карьеры, решение приняли еще до того триумфального финала против Маккаби? - Нет, на тот момент еще не знал, что завершу. Все решилось после разговора с руководством клуба, с Кущенко, в первую очередь. Он сказал, что Мессина меня не видит в составе. Можно было пойти, конечно, еще поиграть где-то, “пошабашить” в других командах, но я не видел себя вне армейского клуба. Особенно учитывая разницу в классе – тогда она была очевидная. У ЦСКА не было конкурентов, а играть ради того чтобы играть, я не хотел. Поэтому принял решение закончить и начать раньше с нуля строить и проживать вторую жизнь, которую, я думаю, живу тоже достойно. - По ходу всей карьеры были предложении из НБА? - Один раз ездил в Летний Лагерь в 96-ом году, когда мы не участвовали в Олимпийских играх и я не был занят в сборной. На этом все, больше разговоров не было. - Самый сильный игрок, с которым вам приходилось играть? - Безусловно, Сабонис. Благодаря стечению талантов он для меня игрок – номер один. Я с ним вместе не играл, но против него играть доводилось. Это человек - гора, умеющая все в баскетболе. Он бы был игроком высокого уровня, даже если бы не был таким огромным. Габариты добавили ему просто непревзойденности. - После 5,5 лет на должности министра спорта Нижегородской области, вы вернулись на пост генерального менеджера “Нижнего Новгорода”. С чем связано увольнение? - Пришла новая команда, новые люди, во главе с Глебом Никитиным. Приглашал же меня на эту должность предыдущий руководитель региона Валерий Павлинович Шанцев. Я сам был доволен, что меня попросили “подвинуться”, потому что уже подустал и морально, и физически. Большая нагрузка и ответственность, которая давила. Я очень благодарен, что мы остались в хороших отношениях - дружим, взаимодействуем и сейчас я вполне комфортно себя чувствую на новом старом месте работы. - Что могут противопоставить наши клубы, чей бюджет в несколько раз меньше, чем у того же УНИКСа или “Зенита”? - Это, действительно, проблема. Но чем серьезнее бюджет команд, тем у них больше количества игр. Клубы “поменьше” могут их ловить на моральной и физической растрате – там, где много игр, есть возможность для спада и подъема формы игроков. Плюс, максимально должен совпасть фактор, при котором у более слабых команд (назовем их претендентами), состояние на пике, а у сильных команд наоборот. В остальном, можно конкурировать за счет работы, взаимодействия, взаимопонимания и самоотдачи. Все же стандартные истории. Не только деньги решают. Если они есть у сильных, то все остальное должно быть у слабых. - Редкое появление иностранцев в “Нижнем Новгороде” – больше вынужденная мера или планомерное развитие клуба? - Это наша позиция. Я верю в талант наших ребят. Мы сделали ставку в этом году на российских игроков, но, к сожалению, количество травм и болезней зашкаливало, поэтому результат пока не очень оптимален. Одним из достижений и успехов клуба, считаю, является то, что мы восстановили и вывели на площадку в этом году Диму Хвостова. Если он наберет форму и дотянет до конца сезона, можно ставить знак равно между несколькими победами и вот таким возвращением лучшего российского разыгрывающего. В целом, мы получаем удовольствие от процесса, а не от результата. Он, соответственно, должен придти и мы должны его заслужить своей работой, и любовью к баскетболу. - Как-то вы сетовали на то, что клуб вынужден отпускать русских игроков на пике, которых, в свою очередь долго вел: Антонов, Хвостов, Бабурин и.т.д. Получается бег по кругу? - Как говорил Станислав Еремин: “На место павших бойцов всегда готовы еще два”. Поэтому мы всегда стараемся, ищем молодые таланты, которые пытаемся раскрывать, чтобы они занимали ведущие роли в нашем клубе, тем самым освежили кровь в российском баскетболе. Это не простая работа, но интересная. Многого ждем от Антона Карданахишвили, Максима Личутина, Саши Чадова, Ильи Платонова. От Степана Гонтаря тоже ждем, что он заиграет, но травмы пока не дают ему такой возможности. Поэтому продолжаем этот процесс. Не бег по кругу, я бы сказал, а стремление выйти на другой уровень. - Какие цели стоят перед клубом на этот сезон? - Победа в каждом матче. Хотим, чтобы ребята играли, боролись, старались. Мы всегда должны быть в плей-офф, и в этом году попытаемся выйти уже во второй раунд Лиги ВТБ. Надо бороться, а там, может, что-то кому-то и откусим в играх навылет. - Кого бы могли выделить среди наших молодых баскетболистов? - Выделять кого-то бесполезно, вы их и сами всех знаете. У кого есть талант, трудолюбие, тот должен заиграть. Хочу пожелать всем успехов, а самое главное здоровья.

После выхода фильма "Движение вверх" в обсуждениях на "Слэмданк.ру" автор этого блога не один раз ссылался на прерасного украинского центрового, который был в той легендарной сборной СССР. Так получилось, что корреспондент газеты "СпортЭкспресс в Украине" Михаил Спиваковский только 01 марта опубликовал эксклюзиное интервью с Анатолием Поливода (оригинал по ссылке https://www.sport-express.ua/ourcolumn/ourinterlocutor/news/348084-anatolij-polivoda-moja-pravda-o-treh-sekundah.html), которое мы дополнмногое станет на свои местаим некоторыми комментариями, фото и видео. Прочтите, и тогда многое станет на свои места, сменив "дешевый восторг" на "трезвость взгляда от непосредственного участника тех событий"! Интервью обозревателю «СЭ» дал лучший центровой планеты-1967 и олимпийский чемпион-1972, вынужденный закончить с баскетболом в… 25 лет. Напомним, что Анатолий Поливода с ростом 200 см. легко забивал через цкнтрового московского "Динамо" Александра Петрова (212 см.) и рижского ВЭФ-а Яниса Круминьша (230 см.), за что, собственно (и, конечно же не только за это) был призван в Сборную СССР Александром Гомельским в 1966 году! - А ну признавайтесь, - спросил меня Анатолий Иванович, едва сняв трубку, - фильм этот посмотрели - «Движение вверх»? Поэтому и звоните? - Фильм посмотрел, - признался я, - но звоню не только поэтому… - Да, ладно, не кокетничайте. Не вы первый. Приезжала ко мне недавно девушка с «Радио Свобода»: отсняли несколько часов рабочего материала, в эфир на чистовик вышло минут пять. Привезла диски с записями, спросила про кино. И я ей честно ответил: пока не смотрел, но знаю, что ничего хорошего там не увижу. ВНИМАНИЕ: Данное видео можно посмотреть здесь: http://dwashaga.ru/videoarkhiv/basketball-history/399-anatolij-polivoda-dvizhenie-vverh - «Не читал, но осуждаю»? - Отчего же... Потом в гостях у внучки по интернету уже одним глазом взглянул и увидел ровно то, что ожидал. Прыжки на батутах на тренировках, броски сверху с невероятными пируэтами и разбитый на осколки щит еще можно как-то объяснить стремлением кинематографистов сделать кино зрелищным. Но сцена в душе мужской раздевалки, куда прибежала невеста Саши Белова… Такого, я извиняюсь, в жизни точно быть не могло. А уличный матч будущих олимпийских чемпионов в одном из негритянских кварталов? Чтобы Едешко, Жармухамедов, Коркия и Белов проиграли четырем бомжам, поставив банку черной икры против ста долларов? Это даже не смешно, по-моему. ИКРА ПРОТИВ БАКСОВ - Продажа икры за границей была маленьким бизнесом? - Скорее - бартером. Прямой финансовой выгоды здесь не было. Мы знали места, где черную икру можно было купить по адекватным ценам - например, в Москве, в гостинице «Украина». Самые маленькие баночки я брал в гостинице «Киев» за три рубля и на Западе сдавал их по доллару. А доллар тогда, как раз три рубля и стоил. - Какой тогда смысл? - Валютчиков в то время сажали! У меня товарищ джинсами торговал и с «зеленью» дружил плотно. Так вот он рассказывал, что у него как у разведчика всегда была легенда. Потому что, когда тебя вызывают на допрос и в любое время дня и ночи в пулеметном темпе задают одни и те же вопросы, ты не имеешь права «проколоться»… К чему я клоню: доллары за границу вывозить было нельзя, а вот икру можно. И где-нибудь в Италии за эту маленькую баночку нам выставляли тарелку спагетти, готовили пиццу, наливали вино… На суточные мы бы всего этого не купили. Самая дешевая икра, кстати, была в спецмагазине на территории «цэковских» дач в районе Петривцев, куда нас несколько раз приглашал с дружественным визитом председатель Совета министров УССР Владимир Щербицкий. - Что скажете о киношной линии Модестаса Паулаускаса, который полфильма пытается сбежать на Запад? - Бред. Нет, мы, конечно, помним, при каких обстоятельствах жившая своей жизнью Литва вдруг стала в 39-м году «советской», утратив суверенитет. Но то, что Паулаускас общался с коренными литовцами, которые жили в Германии, было совершенно нормальным. От него, вообще, никогда не исходило никакой антисоветчины, Тем более, что Модя был капитаном сборной СССР! Времена были особые - спортсменов водили в Мавзолей. Были установлены рамки, за которые мы старались не выходить. - Вас когда-нибудь вызывали на Лубянку? - Естественно. Я был под колпаком: мне пригрозили, что «зачехлят», потому что советский человек не может крутить роман с американкой... ЗАПРЕЩЕННЫЙ РОМАН - Стоп-стоп, с этого места, пожалуйста, поподробнее. - 1966 год. В рамках подготовки к будущей Олимпиаде в Мехико мы полетели опробовать мексиканские спортивные достопримечательности. А уже оттуда автобусом прямо по прериям проехали две тысячи километров в сторону штата Техас. - Здесь остро запахло Майн Ридом… - Вот-вот. Остановились на границе со Штатами: в городке Хуарес, разделенным рекой на две части - американскую и мексиканскую. Здесь мы и должны были играть с местной командой. Городок, как бы так сказать, оказался немного развратный. Помните все эти ковбойские фильмы? Узкие улочки, яркие вывески салунов и даже стрип-клубы. А некоторым из нас еще нет и двадцати. Крышу все это дело слегка срывало. Заходишь в такой салун: на первом этаже - кабаре и стриптиз, на втором - нумера. Прошвырнулись туда-сюда, денег в карманах немного, закажешь напиток - сиди-смотри. Потом зашли в бар посолиднее с двумя пианистами: там уже американцы маленько напоили нас легким пивком… На второй день сыграли товарищеский матч на арене, где проходят коррида. Вернулись в гостиницу, приходит женщина и спрашивает на украинском с легким английским акцентом: есть ли у вас здесь парень из Киева? Подошел, разговорились: оказалось в свое время она вышла замуж за американца и по своей инициативе уехала за океан. В 1949-м родилась у них Вера, а в 51-м - Мария. Так вот у старшей дочери обнаружился ко мне интерес. Ей - 17, мне - 19… - Дело молодое, но как сохранять такие отношения на расстоянии? - Отношения - сказано громко. В следующий раз мы встретились уже на Олимпиаде в Мехико. Вера с матерью приехали вдвоем: я отправился с ними в город, они купили мне в подарок большой красивый чемодан светлой кожи. Перед отлетом упаковал туда кое-какие вещи, погрузили все это добро на военный самолет. А мы до Гаваны летели на Иле, Ту-114 в горах нужной высоты набрать не мог. Прилетаем в Москву - в Шереметьево моего чемодана нет. А там, извините, и военный билет был, и медаль моя бронзовая. На каждый выезд с нами ездил человек из КГБ. А на Олимпиаде «гэбистов» было человек 50. Меня предупредили: с американцами своими ни в коем случае больше не встречайтесь. Я маме Веры тоже сказал: «Прошу вас, в аэропорт не приезжать». Но она приехала. Я вышел на улицу, Вера сидела внутри огромного «кадиллака» метров шести длиной и плакала. По-русски она ни бум-бум, перевод шел через маму. Так и расстались. - Навсегда? - Не совсем. В 1969-м, когда я с первой женой и дочкой жил в однокомнатной квартире на бульваре Леси Украинки, в дверь позвонили мужчина и женщина. Открываю - американцы мои: Верина мама и брат ее. Завожу их внутрь, знакомлю с… тещей. Обстановка наэлектризовалась. Спрашиваю: «Где Вера? Где Мария?» - «Нет их», - говорят. Чувствую, что-то не то. Выходим на улицу: смотрю - девчонки на скамейке сидят, хлеб жуют. Повел их в продуктовый, скупился, уселись кое-как на 5-метровой кухне, поговорили. Потом отвез их на такси в Интурист. Вокруг нас атмосфера неловкости: они ведь ко мне свататься приехали, а у меня ни единой возможности толком объяснить, что же все-таки произошло. На следующий день договорился заехать к ним в гостиницу, поговорить по нормальному. Накануне они побывали на украинском радио, а на второй день тихонько ретировались. И больше я их не увидел. Ни разу за полвека. ДЕЛО ВЛАСОВА - Так вот, за что вас на Лубянку вызывали. - Ага, воспитательную беседу провести, пальчиком по столу постучать. Пообещать закопать меня поглубже. Советоваться я пошел к уроженцу Макеевки Юрию Власову. - Прославленному тяжелоатлету? - Именно. С ним ведь тоже тогда сурово обошлись. Власов на Олимпиаде-1960 в Риме чемпионом стал, в Токио-1964 на открытии нес флаг СССР. Он был лицом советского спорта! Но случился форс-мажор. - А именно? - История деликатная. Соревнования штангистов проходили в 11 категориях, но в легчайших из них у СССР претендентов на медали не было. Стратегия была такая: сэкономленные на легких весах лицензии отдавали полутяжам и тяжеловесам, чтобы те брали по две медали в каждой категории. В Токио внутри команды решили, что в тяжелом весе конкурентов у наших спортсменов нет, и золото с серебром достанутся Власову и Леониду Жаботинскому. Как рассказывали мне, все было оговорено заранее: Власов, имевший при равном результате преимущество за счет меньшего веса, должен был победить, а Жаботинский остаться вторым. Власов, по идее, мог поднять и больше итоговой суммы, но ограничился скромным для себя весом, а молодой и полный желания победить Жаботинский заказал и выжал в толчке вес, превосходивший результат Власова, и стал олимпийским чемпионом. - Могло ли это быть связано с тем, что четырьмя днями ранее с поста генсека СССР был снят Никита Хрущев? - Не могу утверждать. Но, скорее всего, указ произвести такую рокировку на тяжелоатлетическом Олимпе была отдан свыше: мол, власть обновилась пора и в спорте давать дорогу молодым. Как бы там ни было, все внимание общественности с того дня было отдано Жаботинскому. Власов оказался на вторых ролях. Его самолюбие было уязвлено: вскоре он ушел из спорта и занялся общественно-политической деятельностью, став борцом за справедливость. Поэтому после визита на Лубянку я решил посоветоваться именно с ним. - И что вам сказал Юрий Петрович? - «Не заводись, при таком раскладе ты никогда ничего не выиграешь: пойдешь против власти - окажешься на моем месте». ПЕРВАЯ ПЯТЕРКА - Фильм «Движение вверх» во многом основан на одноименной книге Сергея Белова. Читали? - Нет. Хотя в данный момент я на нее смотрю: лежит в двух метрах от меня - привез с Серегиных похорон. Игрок Белов - великий, уважение у меня к нему огромное. Но человеком был очень сложным. Они ведь с Паулаускасом всегда вместе и жили, потом что по натуре были крайне необщительны. Тем не менее, у Сергея были уникальные лидерские качества: всегда был собран и не боялся брать игру на себя в решающий момент. Вот и в том знаменитом мюнхенском финале 20 очков американцам положил. А вся остальная команда - 31 в сумме! Процентик бросков с игры у Сереги был под 50, а все остальные бросали в «молоко». Кого ни возьми, никто в игру толком не попал. Некоторые ошибки были совершенно детскими: Сашка Белов в самой концовке отдал мяч Коллинзу, Ваня Едешко сделал пробежку на ровном месте, и даже Серега на ведении угодил мячом себе в ногу. - На первых минутах вроде бы феерил Зураб Саканделидзе. Как, вообще, команда отнеслась к неожиданному решению Владимира Кондрашина выпустить в старте двух грузин - Саканделидзе и Михаила Коркию? - Видите ли, Олимпиада сама по себе, была мягкая: жестких «драчек» как таковых не было. Вы видели, кого мы там «раздевали»? Сенегал, Пуэрто-Рико… Итальянцы с испанцами никакие были. Даже югославы перед Играми внезапно «подсели»: мы у них семь очков выиграли, что по тем временам было достаточно уверенным отрывом. И это настораживало: потому что когда ты идешь по нарастающей и постепенно мобилизуешь все силы, то к финалу подходишь в лучше психологической и физической форме, а поскольку с нами никто толком не боролся, проявить себя было негде. - Но Куба-то в полуфинале нервы потрепала прилично. Судя по фильму, вам дали установка сильно товарищей по соцлагерю не обыгрывать? - Установки такой не помню, а выиграли мы с разницей в 6 очков. Но даже когда счет был равным, просто понимали, что они не могут нас обыграть. Это нам, вообще, играть не нужно было, чтобы им проиграть! Вот никто и не блистал особо. Все играли в эконом-режиме, и даже мне на пути к финалу было легко, хотя должную физическую форму я к Играм не набрал. Что же касается стартового состава на финал, то шока ни у кого вроде бы не наблюдалось… - Даже у капитана команды Паулаускаса, который остался на скамейке и вышел на площадку только после перерыва? - У Модестаса в Мюнхене игра особо не клеилась. Кондрашин и его помощник Сергей Башкин, работавший с нашим поколением в молодежной сборной, понимали, что нужно внести какую-то изюминку, прибавить свежей крови и задора, чем-то удивить соперника. Вот и выпустил Коркию. Миша тоже на тех Играх особой стабильностью не отличался, но на его стороне всегда были спортивная злость, даже ярость, которая могла пригодиться. И нужно отдать должное стартовой пятерке (Саканделидзе, С.Белов, Коркия, Жармухамедов, А.Белов. - Прим. М.С.): фундамент они заложили. Мы быстро повели «+10», и почти до самого окончания встречи отрыв редко сокращался меньше 5-7 очков. А это по тем временам, как сейчас 10-12. Притом, повторяюсь, что ни вышедший со скамейки Модя, ни наши центровые толком в той встрече своих возможностей так и не показали. ТРАГЕДИЯ АРЖАНОВА - Американцы и в самом деле были так страшны и казались непобедимыми? - Вот вам еще одна причина моего скептического отношения к этому вашему фильму. Начну издалека. На сборах в Серебряном бору мы иногда соседствовали с хоккеистами-спартаковцами и тесно общались со Старшиновым, Якушевым и другими. Так вот они мне рассказывали, что перед второй частью знаменитой Суперсерии-1972 один скандинавский журналист написал очень грамотную статью. В то время везде говорили о том, что советские любители намылили шею канадским профессионалам. И вот, пишет этот скандинав, побывал я в Советском Союзе и что-то не заметил там ни одного любителя. Хоккеисты ведущих клубов - реальные профессионалы, которые за станками не стоят. тренируются по два-три раза в день и получают за это военные ставки. Так вот в полной мере, все то же самое касалось и нашей баскетбольной сборной. У нас была мощная команда, которая в финале Олимпиады вышла играть против американских студентов. - Но ведь эти самые студенты побеждали на всех Играх с 1936 года, а их беспроигрышная олимпийская серия ко дню встречи с вами составила 63 матча! - Да, на Олимпиадах они не проигрывали, но ведь советская делегация на Игры впервые приехала только в 1952-м. И уже в 64-м наши баскетболисты должны были их обыграть. Но там, в финале, Гомельский начал «бузить»: решил в первой половине игры, которая складывалась благоприятно, дать поиграть своим латышам. Игра на какое-то время разладилась, американцы этот момент уловили очень четко - сели на хвост, ликвидировали отрыв, и своего уже не упустили: во второй половине держали соперника на расстоянии. Я об этой истории не от левых людей знаю: мне ее и Гена Вольнов, и Юра Корнеев пересказывали. - Думаете, если бы не эти замены, все могло бы закончиться иначе? - Я всегда говорил лучше перебдеть, чем недобдеть. Потому что потом поезд понесется так, что не догонишь! Знаете, как проиграл мюнхенскую Олимпиаду на 800-метровке наш Евгений Аржанов, который за предыдущие четыре года не проиграл ни одного старта? - Расскажите. - Любил себя очень, переоценивал. Хотя титулов своего друга Борзова в копилочке не было. Но 800 метров выигрывать был обязан! Первый круг пробежал нормально - в серединке, но потом между отрезками 500 и 600 метров начал стремительно добавлять. За сто метров до финиша он опережал ближайшего конкурента – рыжего американца в кепке (Дэйва Уоттла. - Прим. М.С.) на 14 метров! Казалось бы, вот оно золото. Но нет. Последовала ужасная ошибка. Женя оглянулся назад. Увидел, что рыжий остался далеко позади. И сбавил. Ему бы еще 50 метров галопом пробежать, и дело было бы сделано, а он на рысь перешел. Американец это уловил, увеличил темп и начал стремительно сокращать расстояние. И когда Аржан понял, что нужно опять включаться, было уже поздно. Со второй передачи на четвертую за одну секунду и в автомобиле не перейдешь, а на дорожке - тем более. Рыжий его догнал, а на самом финише - уже в последнем «квадратике» - уделал на 0,03 секунды. Вот вам простой пример губительной самоуверенности. ПРИНЦИП БЛАТТЕРА - Американцев в доигровке знаменитых трех секунд тоже погубила самоуверенность? - Я в том матче из-за приступа не участвовал. Да и в полуфинале с Кубой - это уже 30 процентов от меня было. Ничего толкового я там показать не мог. Игру с американцам «читал» со скамейки: все видел со стороны, все помню. И вот, что я вам скажу… Тема-то непростая. Правильно Гена Вольнов сказал: до смерти Владимира Кондрашина все говорили, что идея с комбинацией Едешко - Белов была тренерская, но на самом деле такой идеи быть не могло. Варианты рассматривались совершенно другие. - А именно? - План номер один, до которого додумались и сами игроки: дать пас Сергею Белову, чтобы он преодолел середину площадки и сделал дальний бросок. Но американцы - не дураки: Белова держали вдвоем. Он получил пас от Жармухамедова, пошел в проход, но пока разбирался с опекунами, услышал сирену. В этот самый момент наши тренеры начали протестовать, требуя законный тайм-аут. Во время него, собственно, всплыл план «Б». Жара поменяли на Ваню Едешко. Решили разыграть мяч через Паулаускаса, чтобы тот бросил его куда-то в район кольца, где дежурил Саша Белов. Не сработало. Но и здесь случилось чудо: на столе у судьи-хронометриста Зеппа Блаттера (будущего президента ФИФА. - Прим. М.С.) стояли шахматные часы, с которыми пытался совпасть человек, ответственный за работу табло. В итоге они не совпали. Секундометрист не успел выставить время, судьи дали команду начать игру, и сирена прозвучала значительно раньше трех секунд. Блаттер заявил, что не подпишет протокол: мол, у меня время не истекло, я часы не включал. Тут-то на наше благо с трибун спустился генеральный секретарь ФИБА англичанин Уильям Джонс и выразительно показал судейскому столику три пальца. Самое забавное, что американцы вполне могли уходить с площадки, но их заставил остаться тренер Хэнк Айба. Хотя, я до сих пор уверен, ушли бы - и результат никто не поменял. Ну, поскандалили бы наши - это да. Кому-то из судей чиновники устроили бы отменную выволочку, но счет бы остался. Однако Айба, глядя на две предыдущие попытки, был уверен, что русские ничего не сделают. Но тут произошло чудо. И не одно. - Несколько? - Сначала высоченный центровой американцев Макмиллен неправильно трактовал жест судьи - и вместо того, чтобы отойти на метр от лицевой, делает три огромных шага назад. И тут у Вани Едешко появляется шанс доставить мяч под чужое кольцо. Если бы Макмиллен - простите меня за прямоту - не повел себя как баран, ничего бы не было. Пас, как у Паулаускаса, улетел бы в никуда. Да и в принципе, бросать через такого центрового смысла не имело. А тут Ваня бросил. - То есть, если бы Том Макмиллен остался в районе лицевой, розыгрыш оказался бы примерно таким, как и в первые два раза? - Давайте считать: рост у Макмиллена был 211. Плюс прыжок. В СССР не знали, кто такие Рассел и Чемберлен, но они, как говорили, доставали верхнюю кромку щита. Мы же прыгали тогда на 80-82 сантиметра вверх. Прибавьте длину рук над головой. И как такую машину перебросить, не потеряв в точности? Невозможно. ПАС ИМЕНИ ЕДЕШКО - Читал во многих источниках, что вся скамейка кричала: «Сашку, Сашку ищи!» - Ваня потом всем рассказывал, что самым сложным в этой ситуации было поймать пас. Это якобы 40 процентов успеха, а сама передача и бросок - по 30. Лукавит! Самое сложное было этот пас на 26-27 метров отдать. Важность этого действия - не меньше 60-70 процентов. Поймать такой мяч, если ты, конечно, профессионал - не проблема, тем более, если один опекун упал, а второй - вообще, вывалился за лицевую. Тоже, между прочим, маленькое чудо. Про забить из-под кольца для игрока такого класса как Саша Белов, деликатно молчу. У нас в «Строителе» была одна более экстремальная концовка. - А именно? - За секунду до сирены проигрывали московскому «Динамо». Коля Погуляй выбросил мне мяч от лицевой через всю площадку. На то, чтобы поймать мяч в прыжке и сразу выбросить - у меня была эта самая секунда. Там уже неважно - пусть летит. Я получил мяч не по левую сторону, как Сашка, а по правую: поймал - и сразу в кольцо. Успел и попал! А у Белова времени был вагон. Он успел посмотреть, оттолкнуться и положил его наверняка - от щита. Элементарное действие. А вот то, что пас был гениальный - тут вопросов нет. - Получается, оценив передачу на 30 процентов, Едешко даже поскромничал… - Ваня себе всю жизнь и карьеру на этом пасе сделал. Перед съемками «Движения вверх», кстати, звал меня консультантом: «Давай, Толя, приезжай - посидим, выпьем». - «Ваня, - говорю, - я с прошлого века не пью». - «Ну, неважно. Приезжай - примут хорошо!» Ване всегда было важно, чтобы хорошо принимали. - Андрей Малахов, огорченный вашим отказом, приехать на его шоу, сказал, что договариваться с вами «очень сложно». - Я не хочу зарабатывать деньги в России. То же самое объяснял и Ваньке: «У нас война идет на Донбассе - в моих родных местах». А он мне: «Да брось, причем тут русские?» - «Ваня, - говорю, - если бы Путин взял Брестскую крепость, чтобы ты делал?» - «Пошел воевать». - «Ты бы ружье на русских поднял? Ты там живешь уже почти полвека… О чем говорить?» Ваня в ответ начал меня по самому больному бить: «А ты сколько получаешь?» Это запрещенный прием. В России олимпийская стипендия составляет 1000 долларов, а у нас - 250. Он это знает. И тут же второй вопрос: «А на чем ездишь?» - «Ваня, я не езжу: у меня инвалидность». Знаете, как раньше говорили: нужно пройти огонь, воду и медные трубы. С огнем и водой все понятно, но испытание медными трубами Ваня не осилил. Помнится, в 2012-м, когда провожали в Лондон олимпийцев, мы с Дворным и Жармухамедовым на ужине за одним столом сидели, а Едешко - отдельно. Относительно недавно на дачу звал меня: «Приезжай - встречу!». А я спрашиваю: «Как Сальникова? Который пару часов с подарком в Москве простоял, а его лучший по молодости друг и сосед по комнате так к нему и не приехал?..» - Как к профессионалу у вас к Едешко вопросов нет? - Какие вопросы? Игрок хороший. Саканделидзе в качестве разыгрывающего, впрочем, на порядок сильнее был: поэтому Кондрашин в олимпийском финале его и выбрал. Но в тройку лучших пасующих, с которыми я играл, Ваня вместе с Селиховым и Паулаускасом, наверное, попадет. Эти ребята пасы давали резкие, сильные. Такие передачи мобилизовали атакующего игрока, сохраняли динамику атаки. ИНТРИГА ГОМЕЛЬСКОГО - Как складывались ваши отношения с Александром Гомельским? - Плохо. Глушил он меня по полной программе. За победный чемпионат мира в Уругвае, где меня признали лучшим центровым, должны были дать заслуженного мастера. Гомельский этому изо всех сил препятствовал. - За что? - Потому что не хотел ЦСКА укреплять - меня и в «Строителе» все устраивало. Футболистам-динамовцам в этом плане было намного проще: они ведь к внутренним войскам приписаны были, их из Москвы так жестко не прессовали. Перед чемпионатом мира 1970-го в Любляне открыто забастовал. Так и сказал: «Никуда не поеду. Так и буду со своим «мсмк» ходить, но не прогнусь». Подфартило - сборная залетела, закончила турнир третьей, уступив США и Бразилии. Радовался я не этому, а тому, что Гомельского заменили на Кондрашина. И уже в 1971-м после победного чемпионата Европы в Эссене в присутствии моего клубного тренера Шаблинского нам с Сашкой Беловым и Жаром наконец-то вручили заслуженных… - Гомельскому после этого вы мстили на площадке? - В 1970-м влупил армейцам 41 очко. Мой партнер по «Строителю» Серега Мартынов иногда спрашивает: «Ты помнишь, кто тебе тогда отдал этот пас?» И я вспоминаю. - Какой пас? - Это когда я через Вову Андреева заложил мяч в кольцо сверху вместе с его руками. А у него, между прочим, было 216 сантиметров роста! - В своей книге «Центровые: те, кого я помню и люблю» Александр Яковлевич выдал вам исключительно положительные характеристики. - Знаете, при нашей последней встрече я уже знал, что он борется с тяжелой болезнью. Подошел и протянул руку. Есть вещи, которые стирают все плохое. Но то, что оно было, увы, не изменить. ТБИЛИССКИЙ ЭКЗАМЕН - Не обидно, что не сыграли в легендарном олимпийском финале? - О чем вы говорите? Я был счастлив, что, вообще, поехал в Мюнхен. Сейчас расскажу вам историю, за которую меня всегда ругает дочь Люда. «Папа, зачем ты людям это рассказываешь?» А за что мне краснеть? Я говорю, как было. - Так что за история? - Шансов сыграть на Олимпиаде у меня было процентов двадцать. Сборная в начале 1972-го была на турне в Америке, а я поддерживал форму в Киеве. Приходил на СКА, и один-одинешенек часами кидал по кольцу. Можно было так натренироваться? Конечно, нет! Но ближе к Играм меня неожиданно вызывают на сбор в Тбилиси, где проводился турнир памяти Гагарина. Летать я уже тогда не мог, а прямого поезда в Тбилиси быть не могло. Выехал в Адлер. Ехал почти сутки. Утром следующего дня вышел на вокзале и до вечера гулял по городу. Только потом пересел на тбилисский поезд. В общей сложности добирался два дня. Приезжаю утром, а тут сразу игра - первая сборная против молодежки. Меня ставят к… детям против лучших больших страны - Болошева, Белова, Жармухамедова. Ситуация неприятная: одного из лучших центровых планеты, заставляют играть в одной команде с пацанами. Но достоинство спортсмена, понимание того, что ты - профессионал, и тебе за это платят твои 300 рублей в месяц перевесили мою гордыню. Пацаны из молодежки все «трунь-трунь» сделали, с дрожащими руками и коленками на поле вышли. А я не растерялся - как обычно весь матч отыграл и свою «тридцаточку» положил. После игры валяюсь без сил, приходит врач: «Толя, Кондрат сказал, что ты едешь на Олимпиаду». Вот так мои 20 процентов превратились в сто. - А правда ли, что Вольнова Кондрашин взял в Мюнхен в пику фактически поставившему на нем крест Гомельскому? - Нет. Просто они играли вместе, когда Кондрашин уже заканчивал, а Гена, стало быть, начинал. Владимиру Петровичу был нужен опытный, титулованный игрок, имевший влияние на команду. И Вольнов поставил тренеру условие: я пройду все сборы и нагрузки только, если точно поеду в Мюнхен. Кондрашин согласился и сдержал свое слово. Внимание! ТАК ВОТ У КОГО БЫДЛ БОЛЕЗНЬ СЕРДЦА! (господа киношники явно НАФАНТАЗИРОВАЛИ такое, чего в реальной жизни у Беловане было!) ПОСЛЕДНИЙ ПРИСТУП - Цитата из книги Сергея Белова: «Мало кто знает подлинную цену, какой Поливоде давался его успех. Дело в том, что с детства Толя был болен эпилепсией, и неимоверные нагрузки, перенесенные им в 19-20-летнем возрасте, скорее всего, дополнительно спровоцировали болезнь. После 1968-го он стал падать прямо на тренировках…». - Эпилепсия? Чушь несусветная. У меня синдром Вольфа-Паркинсона-Уайта - врожденная аномалия строения сердца (синдром преждевременного возбуждения желудочков сердца, возникающий при наличии дополнительного аномального пучка между предсердиями и одним из желудочков. - Прим. М.С.). И я ничего не знал о своей болезни до 20 лет. Первый приступ пережил весной 1967-го, на последнем сборе перед чемпионатом мира в Монтевидео. Мы тренировались в Москве, и за 20 дней до вылета в Уругвай в стыке я получил удар в «солнышко», почувствовал острую боль за грудиной, упал и потерял сознание. Пульс достигал 300 ударов в минуту. - Была мысль, что это может быть следствием переутомления или явлением единичного порядка? - Если и была, то недолго. В Уругвае в финальном раунде мы сгорели американцам в одно очко - 58:59, и руки у всей команды опустились. Никто из наших на игру Югославия - США не поехал, а ведь нам только и нужно было, что чтобы юги победили. Лишь мы с врачом сели в автобус и поехали на тот матч. Первый тайм американцы выиграли очень легко. Никаких надежд или предпосылок для удачного исхода встречи не было. Отрыв доходил почти до 20 очков, но после перерыва проснулся Корач и своим хитрющим броском снизу стал раз за разом поражать кольцо штатовцев. Юги поверили в себя, начали потихоньку догонять соперников и выиграли - 73:72! Но болея за нужный нам результат, я заработал себе на нервной почве второй приступ. К счастью, потом оказалось, что мы ездили не напрасно. Американцы проиграли еще и Бразилии, а мы, уделав югославов, стали чемпионами мира. - С тех пор приступы не отступали? - Да. Следующий случился в том же 1967-м на чемпионате Европы в Хельсинки. А к 70-му году я ловил приступы и на тренировках, и в игре. Предпоследний поймал за день до мюнхенского финала. В матче с Кубой от меня осталось процентов 30, это уже не я был. А когда начался приступ, я просто лег на скамейку, и пока все бегали, валялся там как инородное тело. Алгоритм во время приступов у меня всегда был одинаков: лежал тихонько на груди и задерживал дыхание, и так три-пять минут. А вот в Донецке уже после Олимпиады приступ длился около часа. И тогда я понял: это конец. - Обидно? - До смерти. Завязать пришлось именно в тот момент, когда пришла настоящая зрелость и реальное понимание ситуации на площадке. Понимаете, я мог играть уже не на эмоциях как в молодости, а разумом. Но здоровье уже было не то. Точнее - здоровья уже не было. НОЖОМ ПО СЕРДЦУ - В шоу Малахова Иван Едешко сказал: «Толя у нас всегда был самый больной, а теперь вот оказался самым здоровым». - Цинизм говорить такое о человеке, который пережил операцию на открытом сердце. В Каунасе, в 80-х, я лег на стол знаменитого кардиохирурга Юргиса Бредикиса. Операция длилась 9 часов, но раз и навсегда проблема не решилась. В 2009-м в Миргороде приступ длился 8 суток! Два года спустя, благодаря моему другу Борису Воскресенскому, о моем состоянии здоровья узнал министр спорта Равиль Сафиуллин. Мне проспонсировали новую операцию и приобрели электрод за две тысячи долларов. - Что решает электрод? - Его вводят в сердце, чтобынайти критическую точку и прижечь ее. Предварительно необходимо искусственным путем запустить приступ. В последний раз такую процедуру мне делали в 2012-м. Приступ хирург запустил, но процедуру так и не выполнил: не было смысла, внутри все было обезображено. А сейчас у меня стенокардия, лекарства уже не помогают. - Что может помочь? - Коронарография, стентирование, а, может быть, даже шунтирование. Время особо не ждет. Для начала нужно 10-12 тысяч гривен, иначе может быть поздно. Вот такой вот я, как говорит Ваня, самый здоровый. - Правда ли, что в юности вы серьезно занимались боксом? - У нас в Енакиево после войны обстановка была жесткая: строили землянки, стреляли из «самопалов», иногда дрались, кое-кто мелом на руке свастику рисовал. Драки между районами происходили регулярно. Нужно было уметь за себя постоять. Данные мои антропометрические бросались в глаза тренерам разных видов спорта - тянули в борьбу, в подводное плавание… Я в какой-то момент выбрал бокс. На областных соревнованиях Донецкой области вышел в финал: смотрю - напротив парнишка, ниже меня на две головы, толстенький… Жалко бить было. Собрал вещи и ушел с помоста. - Но ведь это спорт. - Что-то во мне щелкнуло. Если давали повод - отвечал. Но ударить человека первым не мог. СРЕЗАННАЯ СЕТКА - По воспоминаниям Гомельского, с баскетболом в донецком «Авангарде» вы всерьез познакомились в 16, а уже четыре года спустя стали лучшим центровым планеты. - Я какое-то время работал грузчиком - бочки с пивом таскал. Платили 55 рублей: шел в магазин - покупал молоко и батон хлеба, просил у ребят немного варенья. Вот и весь рацион. Так что баскетбол изменил мою жизнь к лучшему. Жаль, что вместе мы были совсем недолго. - Давайте закончим на позитиве. Расскажите про то, что вы сделали в ночь с 9-го на 10-е сентября 1972 года в мюнхенском «Олимпиш Баскетболхалле»… - Американцы подали протест, и мы долго сидели в зале вместе с судьями, Блаттером и Джонсом, пока чиновники решали, что теперь делать. А когда поняли, что ничего не решат, было уже далеко за полночь. Итоговое совещание перенесли на утро, а нас отвезли в олимпийскую деревню. Но пока сидели, делать, извините, было не фиг. У игроков наших - куча эмоций, ловят отходняк после сумасшедшей игры. У меня же, не сыгравшего ни секунды, совсем другое состояние: взял спокойно стульчик, взгромоздился на него, поднял руки и срезал себе сеточку на память. - Где она сейчас? - На родине. В Енакиевском краеведческом музее. …Мобильный оператор короткими гудками проинформировал, что бесплатные минуты безвозвратно растаяли. А об интервью я так и не договорился. И тут Поливода снова поразил проницательностью: «А ну признавайтесь, беседу нашу записывали?» - Да, но не с самого сначала. Давайте расшифрую, а вы перед публикацией почитаете. - Зачем это? Я за свои слова отвечаю. Рассказал все, как было. А газету потом дочери передайте. Вот тогда и почитаю. На том и договорились. Источник: СЭ А вот и ШОУ Малахова:

Сегодня мне довелось побывать на предпремьерном показе фильма «Движение вверх» для СМИ. Давно подал заявку, и лишь вчера в 13:00 позвонил наш пиар директор МЛБЛ и сказал долгожданное: «Антон, сегодня в 17:00 приглашают посмотреть фильм, идешь?» «Конечно, иду!» Огромный кинотеатр «Октябрь» на Новом Арбате в этот день был полностью посвящен «Движению вверх». Пока пустая красная ковровая дорожка, яркий брендинг баскетбольного фильма – в России я никогда не видел ничего подобного. Обычно ожидаешь увидеть железного человека или человека-паука, но никак не баскетбольный мяч. На фильм шел, не ожидая чего-то большого, все-таки скептикам удалось вселить в меня некие опасения по поводу этого фильма. Тем более, что в фойе ЦСКА меня недавно настращал Сергей Николаевич Тараканов, который сказал, что там «слишком много «малины», и что такой фильм надо снимать с документальной точностью, ведь уже сама по себе эта история – легенда. Кстати, сам Тараканов отметил, что вообще начал играть в баскетбол, посмотрев эту игру 1972 года по телевизору! Интересно, кто-нибудь из будущих легенд российского баскетбола попросится в секцию баскетбола после этого фильма? Сможет ли эта история дать такое продолжение? А быть может, кто-то это делает прямо сейчас? Много разных фраз я слышал об этом фильме, в том числе от актеров, с которыми я знаком, и из интервью с продюсером. Слышал и мнение, которое я отмел сразу: «это лучший фильм про баскетбол, который когда либо снимался». Ну тут уж я начитался комментов на слэмданке, типа, что это невозможно, и что русские ничего не могут. Еще одно интересное мнение, которое я сразу отбросил за несостоятельностью: “так баскетбол еще никто и никогда не снимал”. Признаюсь честно, в этот момент я тоже пошел на поводу у публики, которые в один голос мне твердили, что есть фильмы типа “Белые не умеют прыгать” и т.п., где баскетбол снимается круче некуда. Увы, ошибся оба раза. Лучший фильм про баскетбол Первое. Смелое заявление. Да, это лучший фильм про баскетбол, который я видел. По эмоциям, по заложенной истории, по драматургии, по актерской игре, по сценарию, по близости русскому человеку – это абсолютно лучший фильм про баскетбол. Не только из русских, а вообще из всех! После фильма я долго думал, с чем же можно сравнить это кино? Space Jam. Отдыхает на сотню километров. Белые не умеют прыгать? Слабо. Glory Road? Хорошо, но у нас фильм лучше. Дневник Баскетболиста? Сильно, но не про баскетбол, да и как фильм так не цепляет. Полупрофи? Непобедимый дикарь? Баскетбол в стиле Кунг-Фу? Эдди? Издеваетесь!? «Стоп!» - кричу я сам себе. Тренер Картер! Есть же Тренер Картер! Да, Тренер Картер, - сильный аргумент. Я считаю, что это лучший баскетбольный фильм на все времена. Но… Сейчас я ставлю его на второе место после «Движения вверх» в моем личном списке. Тренер Картер – чужой. Он не цепляет до слез, а в этом фильме только у меня три раза скупая мужская накатывала, а моя девушка ревела и хлюпала носом без остановки. Да и сзади всхлипывания во время фильма не прекращались. Фильму, действительно, удалось выйти за рамки баскетбола. Нет, баскетбола там много, в отличии от того же «Дневника» с Дикаприо, который я пересмотрел неделю назад, но сквозь фильм проходят несколько сюжетных линии и вообще целая эпоха 70-х годов в СССР проходит перед глазами. Это фильм, который может тронуть каждого, включая ваших родителей – они узнают свое время, молодость, атмосферу в стране, предметы быта, шутки, песни, свою жизнь. Мы с вами, баскетболисты, узнаем наш любимый спорт, борьбу, преодоление, команду, дружбу. Кто-то увидит там историю любви, кто-то посмеется над юмором. Недавно, смотрел интервью Слепакова Дудю. Там был интересный вопрос: как сделать юмор понятный всем? Ответ был примерно такой: надо найти тему, которая затронет всех. «Движение вверх» - тема, которая затронет всех. Сюжет Основной сюжет, естественно, разворачивается вокруг личности главного тренера Владимира Петровича Гаранжина. Перед съемками фильма продюсеры связывались со всеми советскими баскетболистами-участниками Олимпиады (их всего четверо живых осталось на планете в 3 разных странах мира) и с родственниками покойных на предмет права использования имени. Не все согласились. По разным причинам. Я знаю, что украинец Анатолий Поливода отказался предоставлять свое имя по политическим соображениям. В результате, украинского «следа» в фильме нет вообще и никто не может упрекнуть картину в том, что она пытается решить сиюминутные полические цели. Да, есть грузины и литовец – но они внесли большой вклад в ту победу и в фильме занимают центральное место. Почему главного тренера зовут Гаранжин, а не Кондрашин я не знаю. Возможно, его вдова отказалась предоставлять это право, т.к. в фильме показана сюжетная нить с его ребенком-инвалидом? Возможно, где-то создатели фильма исказили реальную историю Кондрашина? Чисто случайно, за пару недель до этого при подготовке к «Дню Баскетбола» я посмотрел сюжет про Кондрашина. Стыдно, но я не знал ничего о его личной трагедии, о том, что он воспитывал ребенка с синдромом ДЦП, который практически не мог двигаться, и всю жизнь провел в инвалидном кресле. Интересно посмотрел ли он фильм? Эта история проходит через весь фильм и добавляет глубину образу гениального тренера. Роль Гаранжина играет один из самых крутых российских актеров – Владимир Машков. И он развернулся здесь на весь свой талант. Именно это я и имею в виду, когда говорю о блестящей актерской игре. Убедителен как Самюэль Джексон. Половину успеха фильма может записать на свой счет Машков. И вообще ключевые роли в этом фильме играют не баскетболисты, а настоящие актеры! Блестяще роль вертлявого представителя Мин. Спорта играет Марат Башаров. Руководитель Мин. Спорта – Сергей Гармаш. Руководитель Федерации Баскетбола – Андрей Смоляков. Все они великолепно передают эпоху СССР, когда тренера могли снять и снимали за второе место, как это случилось с Александром Яковлевичем Гомельским или устраивали обыск на таможне по сигналу «стукача». Эта эпоха затягивает. Один из главных героев – легендарный литовец Модестас Паулаускас – ненавидит СССР и до последнего момента мечтает бежать из СССР. Его сюжетная линия проходит через весь фильм и, скажу честно, по ходу картины он реально начинает раздражать – вали уже скорее! Не думаю, что оригинальный Паулаускас хотел свалить в Европу из СССР, скорее это собирательный образ тех спортсменов, которые пройдут этой дорогой позже. Еще одна сильная сюжетная линии – история Александра Белова. За кадром картины остается его связь с Кондрашиным, ведь именно «Петрович» воспитал его как человека, приведя в баскетбол со школьного урока и вырастив из детской секции ленинградского «Спартака» до игрока и одного из лидеров сборной СССР. Видимо, чтобы раскрыть эту связь, времени фильма просто не хватило! Лишь однажды в фильме звучит в фильме фраза: «С Сашей беда», но понять ее смогут лишь те, кто знает баскетбольный код, а именно то, как Кондрашин относился к Александру Белову – как к сыну. Александр Белов – золотой мальчик российского баскетбола. Он умер в 26 лет от редкого заболевания – соркомы сердца. Это одна из самых драматичных страниц в истории советского баскетбола. Фильм, который является квинсистенцией жизни в баскетболе и баскетбола в жизни, переносит эти события, которые на самом деле произошли лишь спустя 6 лет, в 1972 год. Его личная драма и история любви разворачивается прямо во время Олимпийского цикла. Именно эти моменты вызывают наиболее сильные чувства. Приятно, что картину не сделали плоской. Довольно много юмора, при чем юмор периодически возникает в самые драматичные моменты, но, что удивитильно, ничуть не перебивает их! Например, в момент полета мяча, который Иван Едешко отдает на Белова через всю площадку, показывают всех второстепенных персонажей фильма. Все смотрят эту игру у телевизора, и все: от американского врача, до российского номенклатурщика, как бы ловят мяч вместе с игроками нашей сборной. Это высший момент напряжения в фильма, но и он содержит в себе юмор, потому что персонажи застывают в совершенно комичных позах. Так баскетбол еще никто не снимал Вообще slow motion – то, что делает этот фильм. Я согласен с утверждением, что так баскетбол еще никто не снимал. Даже рядом не стоял. Вообще все хорошие баскетбольные фильмы были сняты довольно давно. Тот же тренер Картер был снят 12 лет назад. Если сравнить технологии, которые были доступны тогда и сейчас, то всем понятно, что это небо и земля. Представьте себе голливудский боевик, где герой во время взрыва выпрыгивает из разбитого окна грузовика. Камера способна «остановить этот момент» и облететь вокруг Джейсона Стетхема (а кто еще будет прыгать из грузовика?). Впервые в баскетболе применили эти же технологии. В фильме все блестит от крутизны съемок. Блестит паркер американских залов, разбитый Николаем Падиусом щит разлетается на миллион мельчайших осколков и камера выхватывает каждый из них, Сергей Белов зависает в воздухе на 3-4 секунды во время броска. Выглядит все очень сочно и красиво в качестве 4K. Т.е., по сути, наши операторы впервые применили лучшие «голивудские» технологии для баскетбольных съемок. Такого раньше не делал совершенно точно никто. Повторит ли кто-то это в будущем? Думаю, что теперь - да. Возможно, этот фильм и американцы будут рассматривать как пособие по баскетбольным съемкам, если, конечно, узнают о его существовании. Медали-то они так и не забрали! Нереальность баскетбольных движений Еще один важнейший момент, который вызывал много хейта по трейлеру: мельница в кадре. Да, это, действительно, все было в финальном матче, хотя, насколько я помню оригинальную игру, сверху смогли забить лишь 1 раз на две команды. А как вы предлагаете снимать баскетбол? Всем понятно, что в 1972 году (45 лет назад) техника баскетбола была на совершенно другом уровне. Сергей Белов с его джампшотом был инноватором мирового уровня и мог спокойно играть в НБА на ведущих ролях (это не только мое мнение)! Как показать, что эти игроки обладают самой крутой техникой мира и находятся на пике баскетбольного мастерства? Лучше показывать дриблинг в левую сторону правой рукой (я утрирую, такого тогда уже не было)? На мой взгляд, создатели фильма вышли из этой ситуации блестяще. Они показали баскетбол таким, каким мы увидели бы его сейчас. Они показали данки, мельницы, броски из-под ноги, в общем все, от чего мы бы сейчас открыли рот также, как открывали рот болельщики в далеком 1972 году. Я уверен, что любой другой вариант (показать обычный баскетбол) был бы провалом, не привлек бы к фильму внимание детей и не продвинул баскетбольную культуру дальше. Единственное, что механика этих движений была не всегда на высоте, и, мне показалось, что часть данков снималось на низкие кольца, а мы на SD эту фишку быстро палим. Т.е. даже баскетольные дублеры не могут сделать данки так же сочно, как Зак Лавин. Однако фильм это не портит, т.к. все очень круто и динамично замиксовано и снято – увидите сами. Я понимаю для чего это сделано. Молодцы, что приняли такое решение. Кастинг Где-то пару лет назад сеть облетела инфа про кастинг актеров на баскетбольный фильм. В США с этим дела обстоят гораздо проще, т.к. процент играющих в баскетбол людей с актерскими данными просто колоссальный. У нас такого нет, поэтому создателям фильма пришлось собирать с миру по нитке, ведя тщательный и сложный отбор. Главного героя на роль Сергея Белова (Кирилла Зайцева) нашли в Латвии. Он, кстати, успел принять участие в таких проектах как «Гоголь. Начало» и сериале «Троцкий». Иван Колесников, который играет одну из центральных ролей - Александра Белова, и вовсе актер с большим стажем. Он снимается в кино с 1991 года, и у него больше 30 ролей. Естественно, что проф. спортсмены не могли принять участие в съемках – никого не отпустили, поэтому все актеры были баскетболистами-любителями из нашей Лиги МЛБЛ. Почти со всеми я знаком. Например, легендарный Николай Падиус («Бизоны») играет монстра-студента, с которыми наши играют в американском турне. Александр Дедушкин («Проект-Восток») колоритно изобразил свирепого американского центрового в финале Олимпиады. Федор Маркин («Проект-Восток») играет американского форварда, Игорь Игнатов («БК Квант») играет роль Вольнова, Сурен Меликсетян («Проект-Восток») появляется аж в трех эпизодических ролях – судья и два игрока. Более важная роль досталась игрокам «Бизонов» - Егору Климовичу и Александру Ряполову. Ряполов, с котором мы на фото, играет роль Алжана Жармухамедова. Он один из немногих (или единственный) из реальных баскетболистов, которым доверили реальную роль со словами и актерской игрой. В общем, соблюдатся некий баланс между актерской игрой и баскетбольным мастерством. Все смонтажировано таким образом, что одно не мешает другому. Я думаю, что это была самая сложная часть фильма – показать актеров, которые не очень хорошо играют в баскетбол в роли мировых звезд и, наоборот, сделать так, чтобы баскетболисты не фальшиво смотрелись в кадре. Сергей Белов Сергей Белов особняком стоял и в жизни, и в этом фильме. Глядя на него понимаешь, что это ЛИДЕР. Жесткий, харизматичный, сложный, способный вести за собой команду. Сам Белов не был игроком атлетизма, хотя показывал рекордные показатели в качалке. Кстати, тот же Стеф Карри, с которым можно сравнить Белова, также выглядит не броско, но у него очень высокие силовые показатели. Но все, кто знал Сергея отмечали, что в первую очередь это был ХАРАКТЕР. В фильме этот характер раскрывается на все 100%. Особенно запомнилась фраза, которую Сергей Белов говорит Паулаускасу: - И давно они стали тебе своими? - Стали-то давно. Просто понял это только сейчас. По ходу фильма Белов из непререкаемого лидера, становится настоящим командным игроком, который является одним целым с коллективом, а не давит на него своим авторитетом. Именно Белов первым поверил в то, что смешная, навязчивая идея тренера «обыграть американцев» - реальность. Идея фикс – обыграть американцев Многие принижают значимость победы сборной СССР в этой Олимпиаде. Чтобы понять значимость этой победы, нужно погрузиться в контекст эпохи. До этого матча сборная США одержала 68 побед подряд, т.е. по сути не проиграла ни одного матча с момента введения Баскетбола в Олимпийскую программу. Считалось, что баскетбол – чисто американский вид спорта, где им нет равных. Считалось, что разница между США и всеми остальными странами безгранична. Примерно, как если бы сборная СССР по хоккею играла против Мозамбика. При этом США собирали на Олимпиады очень серьезные сборные из молодых профессионалов. И не надо обманываться, называя их студентами. Студенты из баскетбольных программ США готовятся в 100 раз круче, чем наши профи. Если не верите, почитайте интервью с Косаткиным, который рассказывает, сколько тренеров по баскетболу имеет их студенческая команда и в каких условиях она занимается. Ни один проф. клуб в России не обладает такой базой и такими возможностями, а ведь у него далеко не топовый универ! Американцы, считая себя на голову сильнее всех, отправляли на Олимпийские игры лучших студентов, будущих игроков НБА, которые в Европе всех могли разорвать на раз-два, но им это просто было не интересно, ведь почти все игроки этой сборной США прямо в том же году (или через год-два) попали в НБА. Вот список 9 из 12 баскетболистов сборной США 1972: Даг Коллинс – первый номер драфта 1973, 4-х кратный участник Матча Звезд, 17.9 очков в среднем за карьеру в НБА. Том Хэндерсон – 7-й номер драфта 1974 (9.4 очка). Майк Бантом – 8-й номер драфта 1973 (12.1 + 6.4 подбора в среднем за карьеру). Бобби Джонс – 5-й номер драфта 1974 (11.5 + 5.5), чемпион НБА, пятикратный оллстар, лучший шестой в НБА 1983, восьмикратный член символический сборной по игре в защите. Дуайт Джонс – 9-й номер драфта 1973 (8.1 + 5.9) Джим Брюэр – 2-й номер драфта 1973 (5.8 + 6.3) Томми Берлсон – 3-й номер драфта 1974 (9.4 + 6.3) Том Макмиллен - 9-й номер драфта 1974 (8.1 + 4) Кевин Джойс – 11-й номер драфта 1973 (10.6 + 3.2 передачи) Как видите, почти все игроки были выбраны через год или два под высокими номерами на драфте (1 – 11 номер драфта). На момент Олимпиады в Мюнхене им было по 20-21 году. Кстати, Александру Белову было столько же. Учтите, что тогда в НБА попадали в 22-24 года. Это сейчас Лонзо Болл или Леброн Джеймс уже в 18 лет в НБА скачут, а к 21 году они уже по 2-3 года в НБА проводят в ранге лидеров. Тогда все было гораздо более сурово, и подготовку баскетболисты проходили у лучших специалистов мира по раскрытию баскетбольных навыков, играя перед аудиторией в десятки тысяч человек. Т.е. тот, кто говорит, что наши обыграли левых студентов – просто не разбирался в контексте эпохи. Сергей Белов подтверждает мои слова, говоря в своей книге “Движение вверх” о том, что в том году эта была лучшая сборная США из тех, что приезжали на Олимпиады. Это были не левые студенты. Это были крутые игроки, уже уровня НБА, которые никогда и никому не проигрывали и даже мысли не было такой, что эта команда может кому-то проиграть – слишком сильны. На том же сходилось общественное мнение 100% журналистов эпохи. Герой Кондрашина в фильме говорит такую фразу: - Рано или поздно американцы должны проиграть. Я просто подумал, что хорошо бы нам. Им (американцам – прим. SD), по крайней мере, будет не стыдно. Кондрашин готовил команду, чтобы стать первопроходцами в том, что считалось для всего мира запретной территорией. Он учил и засматривал до дыр записи игр американских спортсменов, раскладывал по полкам их систему подготовки, их комбинации, вырабатывал средства противодействия, подбирал игроков таким образом, чтобы сопернику было неудобно. Одним словом, самый крутой тренер в истории нашей страны (наравне с Гомельским), проявил весь свой талант, чтобы добиться этого результата. Этот процесс находит отражение в фильме. Никто не верит Гаранжину, за исключением, разве что, его сына. Его слова о том, что сборная СССР может обыграть американцев воспринимают в штыки: «Мы нахера тебя поставили? СССР подставлять на мировой арене? Очнись!» Но он идет к своей цели и верит в нее даже в тот момент, когда произошел страшный теракт в Олимпийской деревне, и Палестинские террористы захватили в заложники и убили 11 членов олимпийской сборной Израиля. Те моральные основы, которые он заложил в команду, не дают ей распастся под давлением обстоятельств, и люди совершенно разных национальностей, которых весь мир называет «русскими», совершает свой подвиг. Вы знаете, я много видел разных фильмов и о баскетболе, и просто о жизни. И этот фильм я могу спокойно рекоммендовать к просмотру всей семье. Под новый год вся страна идет смотреть 48-й выпуск «Елок», очередной 42-й коммикс «Марвела», но, друзья, этот фильм в 100 раз лучше! P.S. Влияние на культуру В заключение хочу немного сказать о том, какой эффект играет этот фильм для общества. Для меня совершенно очевидно, что фильм “выстрелит”. Я очень боялся, что он провалится, но, теперь уверен - этого не будет. Уже на премьере я увидел десятки журналистов. Завтра по всем СМИ разлетится новость о выходе этого фильма. Такого внимания к баскетболу не было даже во время победы сборной России в 2007 году на Чемпионате Европы. Фильм уже вышел за рамки баскетбола. Миллионы зрителей познакомятся через эту картину с нашей любимой игрой, и игра не ударит в грязь лицом. Создателям удалось сделать так, что не стыдно. Как это удалось в свое время сделать с фильмом “Легенда №17”, снятого про хоккеиста, в честь которого я выбрал первый баскетбольный номер на своей футболке. Думаю, что теперь сотни и тысячи семей серьезно рассмотрят баскетбол, как достойный вид спорта для своего ребенка.

Всех с наступившим! Устали от обзоров и мнений на фильм «ДВИЖЕНИЕ ВВЕРХ» ? Вот вам ещё одно мнение. Постарался поделиться впечатлением от фильма, рассказать о плюсах, минусах и нюансах фильма. И без спойлеров.