Блог о том, «как оно работает» в лучшей студенческой лиге мира.

Мысль писать в этом блоге об NCAA появилась достаточно давно. Правда, хочу на берегу оговорить формат. Здесь не будет постов в духе «а неслабый класс придет осенью к Калипари», «как они круто молчат до первого забитого» и «наш баскет хуже потому, что мы не бросаем туалетную бумагу на площадку». Они, кстати, тоже уже перестали бросать.

Ну так вот. Все веселые внешние атрибуты NCAA – интересная и важная штука, но по ней в рунете и так материала достаточно. Я же здесь предлагаю в меру возможностей и желания заглянуть в то, как NCAA работает, как крутятся шестеренки этой важнейшей части инопланетно децентрализованной спортивной системы.

То есть, здесь вполне могут появиться посты, описывающие историю отношений Ассоциации с телевидением. Или изменения правил допуска с момента их создания и до наших дней. Или их могучий энфорсмент. Вот почему получается так, что в офисе там работает четыре сотни человек, но при этом куча важных операций отдается на аутсорс, а Деррика Роуза дисквалифицируют за подложные SATы только через два года после нарушения?

Другие интересные темы – структура чемпионата с ее главными туземными фишками наподобие Selection Sunday, механизмы управления самой NCAA («исполнительный» офис и «законодательные» комитеты), главные вызовы, через которые она проходила и проходит до сих пор, сама природа интереса американцев к студенческому баскетболу, финансовые отношения между субъектами, бюджеты, маркетинг и т.д. и т.п. и за горизонт.

А еще говоря о том, что происходит «там у них», мы периодически будем включать жесткую компаративистику и пытаться ответить на вопрос «а почему вот так нельзя у нас»? Что мешает? Законодательство? Какое именно? Система высшего образования и подчиненность вузов министерствам? Их недостаточный престиж? Наплевательское отношение выпускников к бывшим альма матер? Неоптимальность соревновательной системы? Все сразу?

Ну и последняя оговорка. Я уже достаточно давно слежу за NCAA и пытаюсь понять, что там и как. Пару раз даже представилась возможность посмотреть на все своими глазами и задать кучу вопросов людям, которые эту лигу делают. При этом я ни в коем случае не считаю себя экспертом, и принимаясь за каждую следующую тему планирую изучать по ней соответствующий объем профильной литературы. Список источников буду приводить здесь же.

Закругляемся с предисловием. Тема первого поста – история студенческого спорта в США от его появления и до создания NCAA. Давайте попытаемся проследить, для чего вообще нужна была Ассоциация.

Начало начал, или воздух против картошки

Рождение студспорта. Гарвард обыгрывает Йель на Темзе (Нью-Лондон, Коннектикут)

До 1850 года спорт играл незначительную роль в жизни американских студентов. Чтобы обеспечить их физической нагрузкой, в расписания занятий вставлялись дисциплины наподобие «сбора булыжников на территории кампуса» и «помощи фермерским хозяйствам». То есть, именно в Штатах родилась светлая мысль отправлять студентов на картошку.

Студентам же, понятно, хотелось активностей немного другого рода. Так появилась полуспортивная забава под названием «стенка на стенку» (class rushes) – отчасти американский футбол, отчасти MMA, отчасти просто возможность для второгодков легально отметелить первокурсников. Руководители колледжей пытались искоренить эти бои без правил, но вскоре поняли, что это бесполезно. Тогда они стали управлять процессом, появились расписания игр, правила и судьи.

Однако внутри университета, даже крупного, можно играть только в течение ограниченного времени. Затем естественным образом появляется желание попробовать свои силы в противостоянии с другими вузами. Особенно, если между ними и так существует конкуренция в академической сфере. В общем, студенческие команды стали подпольно ездить друг к другу в гости.

Первым межвузовским соревнованием в истории считается гребная регата между Гарвардом и Йелем, прошедшая в 1852-м при финансовой поддержке железнодорожной компании «Элкинс». Примечательно, что тогда же произошла и первая в истории студспорта подстава, рулевой Гарварда на самом деле там не учился.

Как бы то ни было, администрации вузов очень долго отказывались санкционировать эти игрища. Межвузовские зарубы считались непозволительной тратой времени, мощным отвлекающим фактором, одной сплошной помехой учебе. Когда в 1873 году президент Корнелла узнал, что его студенты планировали провести в Кливленде матч против Мичиган Стейт, он отправил своему коллеге из МС ставшую знаменитой телеграмму: «Я не допущу, чтобы 30 человек ехали за четыре сотни миль только для того, чтобы попинать мешок с воздухом».

Впрочем, эту войну боссы тоже проиграли. Во многих вузах просто-напросто стали появляться независимые студенческие объединения (впоследствии – спортивные департаменты), которые самостоятельно решали вопросы планирования игр, их проведения, аренды площадок, продажи билетов и привлечения спонсоров и т.д. Вслед за этим пришло время межвузовских ассоциаций, позже они превратятся в конференции. Первая из них появилась еще в 1872 году, в нее входили футбольные команды Йеля, Гарварда и Принстона.

А 1890-х к этому движению подключилась мощнейшая сила. Студенческим спортом заинтересовались объединения выпускников. Они стали формировать попечительские советы спортдепов, бюджеты которых таким образом резко пошли вверх. Контролировать все это вузы уже никак не могли.

Двадцатый век. Первые 70-тысячники, первые проблемы

Матч-открытие Йель Боул. И снова Гарвард-Йель, только теперь уже футбольные. 1914 год

В начале двадцатого века сильнейшими спортивными программами располагали вузы, ныне входящие в Ivy League – Гарвард и Йель. Они разыгрывали престижные футбольные титулы и соревновались в плане инфраструктуры. Уже в 1914 году был построен Yale Bowl – футбольный стадион, вмещающий 70,000 зрителей. Кстати, именно он дал название всем играм плей-офф в американском футболе – «bowl games», отсюда же и Super Bowl.

Важную роль в развитии студенческого спорта сыграл молодой Чикагский университет. Его президент Уильям Рэйни Харпер одним из первых понял, что студспорт может стать мощным инструментом повышения интереса к вузу в городе и штате и, значит, принести новых абитуриентов, а с ними новые финансовые потоки. Харпер принял на должность футбольного тренера своего единомышленника, легендарного футболиста Амоса Стэгга. Стэгг стал еще и главой спортдепартамента и занялся его преобразованием в нехарактерную для того времени структуру.

Чикагский спортдеп являлся подразделением университета (впрочем, в начале века это уже не было новостью), по сути, одним из его факультетов. Но при этом он имел серьезную финансовую автономию. Стэгг подчинялся непосредственно президенту и попечительскому совету университета, был избавлен от огромного количества бюрократических процедур и форм отчетности наподобие согласований в бюджетном комитете.

При этом статус факультета позволял Стэггу по полной использовать спортивную инфраструктуру вуза и для проведения соревнований, и для всяких-разных коммерческих активностей. Он организовывал на кампусе все – презентации местных компаний, тренировочные лагеря, соревнования для детей из соседних школ. Вырученные деньги шли в бюджет сопртдепа, туда же попадали средства от продажи билетов и спонсорские поступления. Чикагская модель стала распространяться по стране.

Быстрое развитие студенческого спорта сопровождалось его столь же стремительной коммерциализацией. Цены на билеты шли вверх, спонсоры вливали все большие средства и требовали побед. Появились «болезни роста» - полный хаос в рекрутинге (атлетов перехватывали по нескольку раз, все причастные выбивали себе огромные откаты), отсутствие даже зачатков фэйр плей, а также несовершенство правил. Скорости становились выше, а игры – опаснее. За один только 1905 год в студенческом футболе было зафиксировано 18 смертей и более 100 тяжелейших травм. По сути, это уже были бои гладиаторов.

Тренировка студенческой команды. 1913 год

На проблему обратил внимание тогдашний президент страны Теодор Рузвельт. Он вызвал глав вузов и выдвинул ультиматум: либо они находили способ убрать насилие с площадок, либо государство начинало полномасштабное вмешательство в эту сферу. Как следствие появились шлемы и еще кое-какая экипировка, но проблема не была решена даже частично. В итоге Генри МакКрэкен из Университета Ньй-Йорка собрал представителей крупнейших студенческих программ страны, чтобы решить один-единственный вопрос: «Сможем ли мы регулировать соревновательное пространство? Или футбол придется исключить из числа студенческих видов спорта?».

Приехавшие на встречу представители вузов образовали так называемый «Комитет по правилам» (Rules Committee). Его представители вновь встретились с Рузвельтом, чтобы обсудить, как вузы и государство совместно могут решить проблемы студенческого спорта. Итогом встречи стало создание Межвузовской спортивной ассоциации (Intercollegiate Athletic Association), которая в 1910 году была переименована в NCAA.

Впрочем, в первые же годы существования новоиспеченный регулятор попал в серьезную переделку. Лучшие вузы страны – как в спортивном, так в академическом плане – отказались признавать его таковым. Йель, Гарвард, Принстон и другие бойкотировали встречи с представителями Запада и даже не думали вступать в NCAA. В течение следующего полувека единая система студенческого спорта в стране отсутствовала.

Продолжение следует.

Источники:

1. A Brief History of the National Collegiate Athletic Association's Role in Regulating Intercollegiate Athletics (Marquette Sports Law Review) by Rodney K. Smith

2. The National Collegiate Athletic Association: A Study in Cartel Behavior by Arthur A. Fleisher