Оглавление.

Начало главы здесь.

(Прим. переводчика. Больше, чем просто помогает Макс Канчуков. Более того, у нас еще одна новость. Александр Бендерский взвалил на себя тяжелое бремя редактора и корректора)

Это все, что я сказал. Я бросил микрофон на землю и ушел.

Когда я увидел реакцию людей на мой поступок, то понял, что настало время стать тем, кем я действительно хочу быть. Люди приняли меня. В Сан-Антонио меня начали называть «Разрушитель» после одноименного фильма с Уэсли Снайпсом.

Самое смешное в том, что все думали, что я копирую Уэсли Снайпса, впервые покрасив волосы, но я ничего не слышал об этом фильме до покраски. Я пошел в кинотеатр, чтобы посмотреть этот фильм и задумался. Вот ведь о чем все говорят.

Я полностью изменился в Сан-Антонио, и игра изменилась вместе со мной. Для меня ничего не стоило покрасить волосы в красный, оранжевый или зеленый цвет с «встроенной» в затылок красной лентой СПИД. Люди приходили и ждали чего-то от меня. У них даже были ставки по поводу цвета моих волос, и всякая хрень в таком же духе. Это было похоже на хаотичный лесной пожар, который никто не мог контролировать.

Это напугало НБА. Они не могли это контролировать. Я был за рамками их влияния, и Лига не знала к чему это приведет.

Я знал, что напугал их. Они боялись, что я привнесу что-то совершенно другое в игру, и я сделал это. Я привнес чувство собственного достоинства. Чувство достоинства каждому игроку. Я всегда старался быть человеком. Они испугались этого. Они не хотели, чтобы игроки шли и делали татуировки или в открытую говорили то, что думают. Когда я сделал свою первую татуировку, в Лиге, да и пожалуй во всем спорте, было очень мало людей с татуировками. Теперь посмотрите вокруг. У всех есть татуировки. Я больше не уникален, даже несмотря на то, что их в Лиге у меня до сих пор больше всех – одиннадцать. Почти у каждого чувака в колледже есть татуировка. Такие игроки, как Дэймон Стаудмайр пришли в Лигу с татуировками и никто их не замечает. Деннис Скотт набил портрет своего отца на руке, и всем наплевать на это. Некоторые игроки приносят что-то свое на площадку, и вы слепец, если думаете, что я никак не повлиял на эти новшества.

Суть дела в том, что Лига хочет контролировать своих игроков. Они хотят запретить игрокам делать естественные вещи. Они не хотят, чтобы кто-то оскорблял людей, которые покупают билеты, обеспеченных бизнесменов, потому что, только они могут сейчас позволить себе купить билет на матч. Никто не хочет видеть в Лиге парня на подобие меня. Меня, который наступает всем на ноги, совершает ошибки и делает обычные, естественные вещи.

Они хотят получить роботов которые умеют ставить сверху.

НБА всегда была первой в сфере маркетинга. Она с самого начала опередила американский футбол и бейсбол. Лига поняла, как может развиваться, если у топовых игроков будут только позитивные образы. Но они настолько ограничили себя в этом, что это превратилось в навязывание какого-то определенного образа болельщикам. По большому счету, это были Майкл и Шак. Они навязывали этих парней людям, буквально зажимая их горло. Скоро останется только Майкл и Шак, Шак и Майкл. Возможно к ним еще добавится Грант Хилл. И сколько можно будет их терпеть? Ко всему прочему НБА - место, полное лицемерия. Они говорят игрокам, что им нельзя делать: нельзя выражаться на площадке, жестко играть с избранными лиги, – но в то же время они держат карманы широкими, когда я делаю что-то экстраординарное. Каждый раз, когда они раздувают из мухи слона, они получают прибыль. Это и произошло в плей-офф 1991 года, когда я толкнул Скотти Пиппена на трибуну, что принесло ему несколько порезов на подбородке, что, в свою очередь, стоило мне 5 тысяч долларов. Это произошло опять в плей-офф 1994 года, когда я толкнул Джона Стоктона, и они отстранили меня на игру. Больше людей начинают интересоваться игрой, когда лига может преподносить меня как Плохого Парня НБА. Больше людей приходит, чтобы посмотреть, как я играю. Больше людей включают свои телевизоры, а Лига может использовать рейтинги, чтобы, в свою очередь, поднять стоимость рекламных площадей. Я знаю, как здесь все работает.

Лига как будто бы говорит тебе: «ОК, мы разрешим тебе вытворять вещи до определенного момента, до тех пор, пока это хорошо для нас, потом мы сядем тебе на шею и заставим тебя выглядеть как придурка». Когда они так делают, то это прекрасно выглядит со всех сторон. Они зарабатывают деньги, а заодно и создают впечатление у публики, что я нахожусь под их контролем.

По моему мнения, они стараются сказать, что я не могу быть мужчиной. Все сводится к простому: ты не можешь быть мужчиной. Ты должен быть тем, кем, по их мнению, является мужчина. Ты должен быть таким, каким рисуется «НБАшный Мужчина».